Тори Барбэн

Лайам Картер, инженер-самоучка из Бруклина 1987 года, находит в подвале дедовского гаража странный механизм с шестерёнками, обмотанными рождественскими гирляндами. Его соседка-студентка Зои, заглянувшая попросить сахар, тыкает в рычаг с надписью "Dec 24" — оба оказываются в 1954-м, посреди снежной бури. "Ты вообще представляешь, как вернуться?" — кричит Зои, пряча лицо в
Лиза, хирург из Ванкувера, находит в кармане умершего проводника ключ с гравировкой «Вагон 12». Маркус, ветеран с шрамом через левую бровь, ломает замок в грузовом отсеке — внутри только ящики с пеплом и ржавые инструменты. «Тут ничего нет, кроме хлама», — бормочет он, но София, 16-летняя девушка в рваной толстовке, замечает под досками пола пятно крови. Ночью в вагоне-ресторане Лиза наливает
Лиам, механик-алкоголик с тремором в руках, находит в купе проводника пустую бутылку виски с этикеткой 1978 года. Его соседка, Эмили — медсестра, везёт дочь Софи в больницу из-за редкой аллергии на металл. Когда поезд резко останавливается в тоннеле возле заброшенной шахты "Чёрная Скала", Джейкоб, студент-биолог, замечает, что GPS на телефоне показывает координаты 1923 года. "Это
Лейла, 32 года, шеф-повар из Монреаля, приезжает в провинциальный Сент-Элен, чтобы спасти заведение отца — закопченный ресторан *La Ruelle* с выцакшей вывеской. В кухонном ящике она находит блокнот с его пометками: «соус для пасты — добавить тимьян из сада Марселя» и чек от 2018 года на 20 кг картофеля. Местный фермер Илай, 35 лет, в засаленном комбинезоне, приносит ящик помидоров, но Лейла тычет
Лора, 34 года, графический дизайнер из Ванкувера, замечает, что её кофе в «Безмятежности» — местной кофейне на углу Вест-Бродвея — всегда появляется на столе до прихода. Джейкоб, 29 лет, бариста с рыжими веснушками и потёртым синим рюкзаком, признаётся через неделю таких «случайностей»: «Ты же чувствуешь, между нами что-то есть?» Она отшучивается, но позже находит в почтовом ящике распечатанные
Знаешь, как иногда жизнь бьёт так, что даже дышать больно? Вот у Пэтти всё именно так и случилось — потеряла сына, а следом брак начал трещать по швам. С Марком они будто превратились в соседей по квартире: он — в своём горе, она — в своём. И знаешь, что сделала эта женщина? Взяла и ушла с головой в помощь другим детям. Типа: "Если не могу спасти своего, хоть чьи-то судьбы исправлю".