Федерико Точчи

Марко, рыжий подросток в потёртых джинсах, случайно разбил бутылку лимонада у фонтана Треви. Его сестра Софи, вязаная кофта зацепляется за рюкзак, спорит с уличным художником: "Почему ты рисуешь Колизей фиолетовым?" — "Потому что закат был вчера таким", — хрипит мужчина, размазывая акрил пальцем. Они ищут хостел за углом от пекарни, где утром пекут корзины чиабатты — запах дрожжей приводит их к двери с треснувшей табличкой "Casa di Lucia". Хозяйка, женщина с
Лука задержался после смены в кафе на via Margutta, вытирая стойку тряпкой с запахом прогорклого кофе. В кармане дрожал конверт с маркой 1998 года — письмо от матери, которую он считал мёртвой. "Ты точно не хочешь заглянуть внутрь?" — Марко, владелец заведения, кивнул на конверт, поправляя очки со сломанной дужкой. Вскрыв его, Лука нашёл ключ от сейфа в банке на via del Corso и фотографию женщины в чёрном платье, стоящей перед Palazzo della Civiltà Italiana. На обороте: *"Они не
Лука, 27-летний бармен из Трастевере, каждое утро протирал стойку своего заведения *Caffè degli Assassini*, замечая, как туристы путают заказ: «*Un caffè normale, per favore*» — просит девушка в соломенной шляпе, а он молча наливает эспрессо, зная, что она ждала капучино. В соседнем переулке София, студентка-архитектор с потрескавшимся планшетом в рюкзаке, копалась в архивах заброшенной церкви Санта-Мария-деи-Мираколи, ища следы фрески XV века. Их столкновение у лотка с лимонами на рынке Кампо
Стефано, в заляпанном мукой фартуке, рубил кальмаров на кухне лайнера *Neptune Star*. Через иллюминатор мелькал Неаполь, но он не отрывался от доски — шеф-повар Гвидо уже дважды кричал про пересоленный бульон. Анна, официантка с подносом грязных бокалов, толкнула его локтем: «Капитанский столик требует ризотто с трюфелями. Только без грибов, у него аллергия». Стефано вытер лоб тыльной стороной ладони, достал контейнер с шафраном. В кармане ждало смятое письмо: мать звонила с Сицилии, голос