Киран Джонстон

Эмили Паркер, в синем медицинском халате с кошачьими лапками на кармане, каждый день к восьми утра открывала клинику «Лапки и хвосты» в деревне Сент-Марлоу. Ржавая вывеска скрипела на ветру, а внутри пахло антисептиком и консервированным кормом. Джеймс Олбрайт, главный ветеринар, уже возился с рентгеновским аппаратом, ворча: «Опять эта штука гудит, как трактор. Эмили, поможешь с Томми? Хозяйка звонила — кот снова нализался новогоднего дождика». Люси Кларк, администратор с розовыми волосами,
Эмили Харт, детектив с привычкой жевать мятные леденцы от нервов, копается в архивах городской библиотеки Бирмингема. На столе — фото жертв: все связаны с подпольными выставками 90-х. В кармане у последней жертвы, скульптора Лены Прайс, нашли ключ от заброшенной студии в районе Даймонд-Квортерс. «Тысячи ключей валяются в мусорках, Эм, — хрипит Маркус Райд, её напарник, разминая плечо после ночи на жестком матрасе. — Может, она просто забыла его выбросить?» Эмили молчит, перебирая кассету с
В Ливерпуле, в полуразрушенном доме на улице Кроуфорд, 27-летняя Софи находит коробку с письмами 1950-х годов, адресованными некой Маргарет. Внутри — фотография женщины в чёрном платье у доков и ключ от склада. За чашкой остывшего чая в кафе *Red Brick* она сталкивается с Томасом, местным архивистом, который рылся в старых судовых журналах. «Вы тоже ищете следы *Northern Star*?» — спрашивает он, указывая на штамп на конверте. Софи замечает, что почерк в письмах меняется после 12 октября 1953: