Фуркан Калабалык

Эмир, 17 лет, торгует лепешками в ларьке у парка Мачка в Стамбуле. Каждое утро он выкладывает тесто на железный противень, ругаясь на хриплый вентилятор: «Опять пыль от трамвая — весь симит испортится!» За углом, в кофейне «Чай-Даг», его друг Мехмет чинит старые часы, бросая через прилавок: «Эй, вечером на набережную? Там Айше с подругами кальян тянут». Эмир отмахивается, вытирая руки о фартук с пятнами от муки — надо успеть до закрытия забрать младшую сестру Зейнеп из школы, пока мать на смене
Эмир, младший механик из Кадыкёя, застрял в коридоре суда с потёртой папкой в руках. Накануне его задержали возле гаражей, где он чинил «Тофаш» 98-го года – в багажнике нашли сумку с героином. «Клянусь, даже не прикасался к ней», – бормочет он адвокату Фатиме, которая листает протоколы, пахнущие дешёвым кофе. Дома, в двухкомнатной квартире над булочной, мать Эмира, Халиме, развешивает его рубашки на балконе, хотя дождь уже пятнает бетон. Сестра Лейла звонит каждые два часа: «Они не могут просто
Эмир, бывший архитектор из района Бешикташ в Стамбуле, теряет зрение после удара головой во время ссоры с братом из-за наследства фирмы. Он запирается в пентхаусе с мраморными полами, разбивает вазу с сухоцветами, которую привезла его мать из Каппадокии. Лейла, медсестра из клиники «Шифа», приходит к нему по рекомендации тети Эмира – Халиде. В первый день она наступает на осколки, убирает их веником с синей пластиковой ручкой. «Ты глухой, кроме слепого?» – бросает Эмир, услышав звон метлы.