Джессика Стин

В захолустном городке Невады, 27-летний механик Итан Колтер находит в бардаке разбитого пикапа отца потёртый конверт с координатами и обрывком письма: «Если прочитаешь это, я не вернулся. Спроси у Мэй у «Красного якоря»». В закусочной на шоссе 95, заляпанной жиром от картофеля фри, официантка Мэй, бывшая подруга отца, бросает ему ключи от трейлера в пустыне: «Он платил мне хранить эту рухлядь,
Эмили, 27-летняя реставратор из Квебека, приезжает в полузаброшенное шато в горах Вермонта, чтобы помочь брату Марку подготовить поместье к рождественскому аукциону. В холле с потрескавшимися дубовыми панелями она натыкается на коробку старых писем 1940-х — переписку между прежней владелицей Аделиной и неизвестным солдатом. «Слушай, тут про тайный ход за камином», — говорит Эмили, протягивая
Лила Мерсер, пятнадцати лет, замечает, что слышит голос одноклассника Джейка Торна во время урока химии. Вместо уравнений на доске она ловит обрывки его мыслей: *«Почему миссис Кларк красит волосы в цвет морковного сока?»* Они сталкиваются после звонка у шкафчиков. «Ты… тоже это чувствуешь?» — Джейк вертит в руках ключ от старого фургона, который чинит после школы. Эксперимент приводит их на
Джон Пауэр в рваном плаще из баллистического нейлона ковырял отверткой в панели передатчика, пока Меган, заляпанная машинным маслом до бровей, тащила ящик с контрабандными батареями. «Этих хватит на неделю, если не включать подогрев пайков», — бросила она, вытирая рукавом лоб. Их база — заброшенная шахта в Скалистых горах — пахла озоном от генераторов и плесенью. Внезапно на радарах вспыхнули
Лиза Ковальски, переехав с мужем Мэттом в старый таунхаус на окраине Торонто, нашла в шкафу под лестницей треснувшую камеру с логотиком «SafeWatch». На экране сохранились записи: рыжеволосая женщина в фиолетовом халате (позже выяснилось — Дженна Рейнер) спорила с кем-то за кадром. «Ты не можешь просто взять и исчезнуть!» — кричал мужской голос, пока изображение не погасло. Мэтт, разбирая коробки
Вот так, представляешь: очнулся в больнице, голова в бинтах, как мумия какая-то. Гюнтер — ну, социопат еще тот, бандит по жизни — только что ограбление провалил в хлам, а теперь лежит, весь в обезболивающем тумане. И первое, что слышит, как только сознание возвращается — шепоток за ширмой: «Он живой?» Блин, да как будто в плохом триллере очутился! А дальше — красота: бинты сняли, а под ними… Даже
Вот как можно переосмыслить текст, добавив живости и эмоций: Шон с парнями уже и не помнят, когда в последний раз побеждали. Да и что такое слава, они, наверное, забыли — пахнет она, наверное, как пустые трибуны да потрепанная форма. А тут как назло новый владелец команды, какой-то миллионер Ричмонд Клэйрмонт, подлил масла в огонь. Решил, видите ли, сделать из Шона и его ребят посмешище для
Вот, представляешь: Чарльз Туттл, вроде бы серьезный адвокат, взялся защищать какого-то Бенни — парень, говорят, вляпался в какую-то аферу, а теперь судится. И все бы ничего, да только за день до заседания наш «профессионал» уходит в глухой запой! Ну серьёзно? Вместо того чтобы бумаги готовить, бухает в стельку, а потом, естественно, валится с похмелья как мешок. И что придумывает? Звонит своему
Знаешь, есть такой сериал – ну, в общем, действие там в каком-то далеком будущем, где люди уже не живут на Земле. Совсем. Планета-то мертвая, а все человечество ютится в этих… ну, как их… гигантских консервных банках на орбите. Представляешь? Вечность в металлических стенах, искусственный воздух, никакого горизонта. Жуть, честно говоря. И вот главная героиня, Девон, – она же мать, да? – у ее