Ким Джин-ёп

Джинхо, парень в засаленной куртке, ковырялся в двигателе Daewoo Matiz возле своей мастерской в переулке за станцией «Хондэ». Из соседнего кафе «Bean’s Hell» доносился запах пережаренных кофейных зерен и звуки спора между бариста Миюн и клиентом: «Я же сказала — соевое молоко закончилось вчера!». Взрыв люка в пяти метрах от входа выбросил в воздух ржавую крышку, едва не задев грузовик с арбузами.
Чан Ми, 27 лет, в синем фартуке с пятном от варенья, каждое утро разливала латте в кафе «Под часами» возле станции Хондэ. На углу стола у неё лежал блокнот с набросками лиц клиентов — старик с таксой, студентка в розовых наушниках. В четверг, когда закончились бумажные стаканы, Хён У, архитектор в смятой рубашке, протянул ей салфетку с вопросом: *«Вы всегда превращаете скуку в искусство?»*. Он
Джинхо, парень в засаленной куртке, чинил разбитый смартфон в тесной мастерской за рынком, когда Миёнг, бариста из кафе через дорогу, задела его лоток с деталями. Кофе из ее стакана пролился на схему ремонта. "Чёрт, извини… Я куплю новый," — бормотала она, вытирая коричневые пятна салфеткой. Он лишь хмыкнул, заметив трещину на экране ее телефона: "Тебе самой пора менять