Юлия Рихтер

В Берлине, в клинике на окраине Шёнеберга, хирург Ларс Мейер каждую ночь возится с подпольными пациентами — теми, кому отказали в легиитимных больницах. Его ассистентка, Эрика Фосс, в рваном свитере и с татуировкой в виде змеи на запястье, постоянно ворчит: «Опять взял наркодилера с пулей в печени? Думаешь, полиция не вкурсе?» В соседней комнате, за стеной с облупившейся краской, подросток
Лена Шульц, студентка-физик с привычкой теребить цепочку на шее, нашла в архиве университета Гумбольдта старую схему, подписанную «Проект ZG-24». На обороте — координаты, ведущие к полуразрушенной обсерватории в Тиргартене. Ее напарник Йонас Беккер, бывший инженер-энергетик, ворчал за рулем синего Volkswagen Golf: «Ты вообще спала этой ночью?» В сумке у Лены лежали калькулятор с отколотым углом и
Нелли, 11 лет, живет с отцом Паулем в старом доме возле парка Тиргартен. Пауль реставрирует экспонаты в городском музее, а девочка после школы рыщет по чердаку, разглядывая бабушкины открытки с видами Берлина 1920-х. «Опять гвоздь согнул?» — ворчит она, замечая, как Финн, ее сосед, пытается починить скейт у забора. Шарлотта, новенькая из класса, тащит их в заброшенный бункер за школой: «Тут