Сильвия Мацциери

Леонардо Кароцио приезжает в Сант’Эльмо, приморский городок на Сицилии, после 12 лет работы в римской полиции. В баре на пьяцца Мадзини он заказывает двойной эспрессо у бармена Энцо, своего бывшего одноклассника. «Рим тебя испортил, — хмыкает Энцо, вытирая бокал с пятнами от граппы. — Или просто соскучился по нашему говорящему мусору?» Леонардо молча разглядывает треснувшие ставни на доме
Марко, 27 лет, чинит старые мопеды в гараже за автострадой А1 под Римом. Его сестра Луиза, в зеленом фартуке с пятнами оливкового масла, тащит ему термос с эспрессо: «Твой Сильвио звонил. Говорит, если «Веспу» не доделаешь к пятнице, выбросит её на металлолом». В углу гаража — плакат с облезлым Тото Кутуньо, гирлянда из перегоревших лампочек. По вечерам Марко ездит на рынок Траяна, меняет
Клара, в розовой униформе с пятном от кофе на рукаве, драит полы в бутике на via Roma. Каждую ночь, после того как сигнализация включается, она крадёт обрезки шёлка и бархата из мусорного бака, засовывает их в старую сумку из-под продуктов. В комнатке под крышей, где пахнет плесенью и клеем, она строчит на машинке «Зингер» 60-х, пока соседи снизу не стучат по батарее. «Ты с ума сошла, — шипит