Matthew Crowley

Лила Морган, официантка из забегаловки на углу 5-й улицы в Чикаго, каждое утро протирает стойку тряпкой с запахом старого масла. Её сосед Джейк, в рваной кожаной куртке, заваливается к ней в пять утра, достаёт из кармана смятый конверт: «Опять письма от твоей тётки из Невады. Пахнут серой, как тот склад за рекой». Лила молча разворачивает конверт — внутри фотография детской коляски, брошенной у
В Базеле, 1984 год. Бруно, 30-летний санитар, срывает плакаты с рекламой тропической древесины на вокзале, прячет их под куртку. Его подруга Регина, студентка-биолог, ворчит: «Опять пропустишь лекцию?» Он едет в Берн, пробирается на закрытую встречу лесопромышленников, записывает на диктофон фразы вроде: «Пенины не умеют считать деревья». Дома, в коммуналке на окраине, он развешивает карты