Харит Чивагарун

Амарин, 28 лет, разгребает коробки с антибиотиками в аптеке на улице Рачадамри. Рука дрожит, когда клиентка протягивает рецепт на сироп от кашля — почерк врача такой же корявый, как на записке, которую она нашла вчера в сумке: *«Не носи красное. Она заметит»*. Звонок матери прерывает дрожь в коленях. «Опять забыла купить бета-блокаторы? — шипит в трубку старуха. — Ты же знаешь, у меня давление скачет, как мячик». По дороге домой Амарин сворачивает в переулок за рынком, где продают жареных
Пим, Ной и Чан толкаются в переполненном школьном коридоре, пока Аой пытается собрать рассыпавшиеся учебники по химии. «Ты точно переписала ответы с третьего варианта?» — Пим хватает Чана за рукав, пока они огибают стенд с объявлениями о выпускном. Чан молчит, жуя краешек конспекта по тригонометрии — на последней странице каракули: *«Сорри, мам»*. Вечером в кафе у рынка Ной роняет стакан с тайским чаем, когда Аой признается, что не подала документы в Чулалонгкорнский университет. «Там же твой