Гойо Хименес

Луис, 34 года, менеджер склада в Валенсии, каждое утро покупает *churros* у киоска возле метро Tribunal. Его соседка Роса, пенсионерка, постоянно просит помочь починить протекающий кран на кухне. «*Oye, Luis, ¿tienes una llave inglesa?*» — спрашивает она, вытирая руки в фартуке с пятнами от *paella*. В пятницу вечером он заходит в бар «El Rincon», где бармен Пако наливает ему *vermut* без вопроса. За столиком у окна девушка в очках с толстой оправой листает книгу Камило Хосе Селы. Луис
Альма, затянутая в потрёпанный плащ, стоит под дождём у входа в аптеку на улице Лавапиес, когда её хватают за локоть. «Ты знаешь, за что», — шепчет полицейский, сунув ей под нос фото окровавленного портфеля. Дома, в трёхкомнатной квартире с отслоившимися обоями, её муж Даниэль прячет папки с цифрами — транзакции через офшоры на Кипре. «Где ты был в четверг?» — Альма тычет пальцем в распечатку звонков. Он молчит, зажигая сигарету от мерцающей лампы на кухне. На следующий день адвокат Эдуардо,