Лейф Эдлунд Йоханссон

Лив, 17 лет, разгружает ящики с треской на причале Согндала, когда замечает в воде потёртый кожаный чехол. Внутри — карта 1943 года с пометками красным карандашом: *«Bjørnelva, 12 шагов от скалы с трещиной»*. Её друг Эйнар, чинящий мотор лодки в гавани, смеётся: *«Опять старый хлам? Помнишь, как ты два часа копала тот «клад» с консервными банками?»*. Но к вечеру они уже в муниципальной библиотеке, листают подшивки газет. В *«Fjordbladet»* за октябрь ’43 — заметка о пропаже четырёх рыбаков из
Эрик, 27 лет, каждую среду выходит на сцену клуба *Nordlicht* в Стокгольме. Его квартира на улице Хёторгсгатан завалена блокнотами с зачёркнутыми шутками, а на кухне — пустые банки энергетика *Nocco* и крошки от *kanelbullar*. Перед выступлениями он забегает в кафе *Vetekatten*, где барменша Лина, в красном фартуке, поддразнивает: «Снова провалишь — бесплатный латте не дам». Вчерашний монолог про шведский «лагом» и попытки объяснить его японским туристам закончился неловким молчанием. Зрители
Эмиль просыпается в палатке, пахнущей сыростью и старым нейлоном. Тува, его сестра, разливает кофе в треснутые кружки, пока их собака, Бьорн, роется в кустах за упавшим куском колбасы. «Опять дождь», — бормочет Эмиль, вытирая конденсат с часов отца, которые он носит даже спать. В соседнем кемпинге Мэрика и Ларс, пожилая пара, спорят из-за дров. Тува настаивает: «Пойдем к озеру, как вчера». Они бредут по тропинке, заваленной сосновыми шишками, но через час возвращаются к тем же камням,