Джорджо Лупано

Лучия, 27 лет, мотается между работой в крошечной пекарне на via Margutta и уходом за бабушкой с деменцией. Утром она забывает купить молоко, опоздав на автобус №64, а вечером на кухне в пятнах муки спорит с сестрой-близнецом Карлой: «Ты снова не вынесла мусор?» — «Я три торта украшала, сама делай!» В пятницу в пекарню заходит Николо, парень в кожаной куртке с потертым мотобайком у входа. Он берет корзину канноли и не замечает, как сахарная пудра с его ладони прилипает к дверной ручке. Николо
Знаешь, есть такие вещи — будто застывшие кусочки времени. Вот смотришь на радио, покрытое пылью времен дедушкиных посиделок, или на компас, который давно забыл, где север... А этот оловянный солдатик? Ржавый, с отбитой саблей — наверняка он участвовал в эпических баталиях на старом ковре. Или карильон, застрявший на одной ноте, словно кто-то замер в середине признания. Иногда кажется, будто они нарочно молчат. Прячут внутри целые жизни, обрывки смеха, крики, шепот «осторожно». Как будто знают