Александр Пожарский

Елена, 34 года, торгует вязаными свитерами на Привозе. Капитан Игорь, 45 лет, в потёртой кожанке, покупает пачку *Мальборо* у соседнего лотка. «Опять штормовать будут», — бросает он, глядя на серое небо. Девушка поправляет синий платок на витрине: «У вас судно в эллинге стоит?» Он замечает шрам на её запястье — след от ожога кипятком. Через три дня они пьют кофе в «Компасе», кафе у маяка. Игорь
Оксана, в розовом платке с выцветшими узорами, раскладывала карты на кухонном столе в хрущёвке на Оболони. За окном дребезжал трамвай №18, а дочь Лиза, жуя бутерброд с колбасой, спрашивала: «Мама, правда, ты вчера бабке Степановне смерть напророчила?». В коробке из-под конфет «Ромашка» хранились фотографии клиентов — рядом с пятном от вишнёвого варенья лежал снимок женщины в синем пальто,
В дождь на проспекте Шевченко, 14, в хрущёвке с облезлым подъездом, Игорь Семенюк тащит на пятый этаж банку краски «Серебряный лис». Ему 34, бывший художник, сейчас малярит вывески. В квартире — копоть от папирос «Прима», холст с незаконченным портретом жены Нади. Она, в халате с пятном от борща, ставит на стол холодный холодец: «Деньги опять на кисти спустил? Вчера Сашка в школе кроссовки
В Киеве, на улице с разбитыми фонарями, Олег, водитель скорой с потёртой кожаной курткой, закуривает у гаража. Его жена Ирина в это время перевязывает рану подростку в задыхающемся от дезинфектора коридоре горбольницы. "Слушай, опять этот Шевченко с района звонил — давление скачет, а лекарств нет", — бросает Олег, затягиваясь. "Скажи, чтоб водку бросил, — отмахивается Ирина, — или
Лидия, 58 лет, живет в селе под Харьковом в доме с облупившейся голубой краской. Каждое утро она доит козу Зорьку, варит гречневую кашу на плите «Дружба», а по вечерам пересчитывает гривны в жестяной банке из-под кофе. Её муж Николай, слесарь с завода «Салют», третью неделю не разговаривает — с тех пор, как узнал, что их дочь Оксана выложила фото с парнем из Киева в малиновых штанах. «Пусть замуж
Оксана, пахнущая подгоревшим борщом и стиральным порошком, замечает пропажу двух тысяч гривен из банки с рисом. В тот же день Андрей, ее муж, приносит домой новые кожаные перчатки — "для работы на стройке", бормочет он, пряча взгляд. По вечерам он теперь засыпает в засаленном свитере на диване, не снимая кроссовок с отклеившейся подошвой. Оксана считает мелочь в кошельке возле кассы
Лев вытирал тушь с век бумажной салфеткой, оставляя размазанные пятна на зеркале в гостиничном номере. За окном дождь стучал по жестяной вывеске кафе «Рассвет», где он вчера спорил с Мариной о декорациях для «Чайки». «Ты опять переигрываешь в третьем акте», — бросила она, ковыряя вилкой остывшую картошку. Утром он нашел ее записку на подоконнике: *«Кран течет, я вызвала сантехника. Репетиция в