Маммукоя

В деревне Девгаон, штат Уттар-Прадеш, старик Пракаш Шукла находят повешенным на манговом дереве возле колодца. Его сын, Раджеш, 32 года, водитель грузовика, находит в кармане отца смятый листок с цифрами «7-4-2001» и клочок красной ткани. Местный лавочник, Махеш, шепчет Раджешу за прилавком: *«Это ж ткань с сари Гаури Капур… Она с тех пор в Дели, как её мужа убили»*. Раджеш едет в соседний
Яшвини Дубей, 24 года, в синей полиэстеровой форме сотрудника банка, каждый вечер пересчитывает рупии в тетради с облезлой обложкой. Её мать, Лалита, щурится под тусклой лампой, пришивая пайетки к сари для клиентки из Бандра. «В отчете за июль три перевода на Cyprus Holdings… Это не опечатка», — Яшвини стучит ногтем по экрану старого ноутбука. За окном хрипит авторикша, соседский радиоприемник
Знаешь, иногда кажется, будто жизнь — это гигантская шахматная доска, где мы сами двигаем фигуры. Вот только Файзи лет до двадцати пяти свято верил, что он тут гроссмейстер. Никаких «может, судьба подкинет сюрприз», никаких «а вдруг не сложится»! Парень с пеной у рта доказывал, что сам кузнец своего счастья. Даже когда отец, упрашивая заняться семейным бизнесом, отправил его в Европу учиться на