Аями Накадзё

Юта выронил телефон, когда толчок сбил его с ног у входа в станцию Синдзюку. Разбитая чашка рамэна из ларька за углом обдала его голень паром, а в ушах звенело от визга тормозов надземной линии. «Ты видел?» — Айка, втиснутая в толпу у эскалатора, тыкала пальцем в экран: карта префектуры мигала алыми кругами, как сыпь. Он поднял очки, протер треснувшую линзу рукавом худи — сообщение от экстренных служб висело поверх уведомлений о распродаже в Don Quijote. «Землетрясение магнитудой 8.3. Ищите
Хинако, 17 лет, каждое утро подметала снег у дверей семейной лавки в городке Сирояма. Однажды под сугробом нашла потёртую куклу-хина с треснувшим веером. «Бабушка, это же из старых праздничных наборов?» — спросила она, вытирая грязь с фарфорового лица. Старуха замолчала, перебирая рисовые лепёшки на прилавке: «Выбрось. Такие вещи приносят метели». В ту же ночь Хинако услышала за окном смех, похожий на звон колокольчиков, а утром обнаружила следы босых ног, ведущие к заброшенному храму на
Нана, 22 года, убирает пролитый латте в кафе *Midori-chou* после ссоры с матерью, которая звонит каждое утро: «Ты либо замуж, либо универсанку бросай и работай нормально!». В углу столика студент Хадзиме, 24 года, в потертых кедах, пишет смс подруге: «Извини, не смогу прийти. Опять работа». Они сталкиваются у раковины — он роняет ключи от скутера Yamaha, она поднимает, замечает царапину на экране телефона с треснувшим чехлом-пандой. «Притворимся, что встречаемся, — бормочет Нана, вытирая руки в