Такуя Кусакава

Такуя, 29-летний архивариус из токийского муниципалитета, каждое утро покупал банку холодного кофе из вендингового аппарата у станции Сибуя. Его жизнь состояла из сортировки документов с 9 до 18, ужинов с замерзшей лапшой «Удо́н» и попыток избежать вопросов матери о свадьбе. За неделю до тридцатилетия он случайно услышал разговор двух уборщиц в лифте: «Говорят, если не заниматься *этим* до юбилея, проснешься с силой, как в старых сказках». Он фыркнул, поправляя очки, но в ночь рождения
Юи каждое утро переставляла коробку с чаем на верхнюю полку, чтобы Хикару не нашел — он добавлял слишком много сахара, а ей хотелось горького, как в детстве. В школе за ней шептались: «Смотри, ее брат опять у ворот», когда Хикару, в мятом пиджаке из конбини, протягивал забытый ланч-бокс с тамагояки. Дома на холодильнике висел календарь с пометками «осмотр у стоматолога», «родительское собрание» — все даты, которые Юи игнорировала. «Почему ты ведешь себя как отец?» — спросила она однажды,