Энрике Лусеро

Марсель Дуар, детектив из Парижа, каждое утро начинал с сигареты *Gauloises* и проверки пейджера у киоска на Монмартре. В кармане — фотография Луки Моро, итальянского контрабандиста, чей след терялся в переулках Трастевере. Встреча с информатором в кафе *Le Rouquin* закончилась перестрелкой: пуля срикошетила от медной кофеварки, оставив вмятину на столешнице. «*Merde*, они знали про чемодан с плёнками», — пробормотал Марсель, подбирая гильзу 9 мм, пока официантка вытирала тряпкой лужицу крови.
Представляешь, парень, который, видимо, слишком хорошо знает, что такое разбитое сердце, сваливает аж в Колумбию — типа, затеряться подальше от бывшей и вечного чувства вины. А там — бац! — встречает эту… ну, просто богиню. Красота, деньги, всё как в сказке. Но, конечно, подвох: её сестру грохнули местные чинуши, которые давно уже забыли, что такое совесть. И всё бы ничего, да появляется третий в компании — тип со взглядом холоднее колумбийского изумруда. Тот ещё фрукт: контрабанда, каменья,
Знаете, есть такие истории, которые цепляют за живое? Вот, например, парень по кличке Конь. Представляете, вернулся из какой-то сырой Англии обратно в прерии — не за чаем с булочками, а чтобы воевать с последствиями, которые натворили его же бледнолицые «сородичи». Честно, когда слышишь такое, мурашки по коже: как будто один против всех, да? Вот он, Конь, такой весь из себя решительный, сжимает зубы и идёт чинить то, что сломали другие. А индейцы-то... Ну вы понимаете, наверное. Их землю