Джае Хитч

Лена Моррис, 22 года, протирает пуанты в гримерке театра «Гранд-Степ» на Бродвее. Ее соседка по студии, Софи Тренч, достает из рюкзака бутылку обезболивающего: *«Снова голеностоп? Брось, ты даже на репетиции дрожишь»*. Лена игнорирует, затягивает шнурки туже. По вечерам она подрабатывает в баре «Кордебалет», где менеджер Грег, бывший гимнаст, замечает синяки на ее плечах: *«У тебя клиенты или хореограф-садист?»*. Через неделю в мусорном баке за театром находят тело костюмера Алекса Вейла — его
В Нью-Йорке, на фоне серых стен балетной студии «Эклипс», 23-летняя Эмили Рено тренируется по шесть часов в день. Ее лодыжка перевязана эластичным бинтом — старая травма, которая мешает попасть в основной состав. После ночной репетиции она находит за кулисами тело солистки Мариссы Грейвс: перерезанное горло, окровавленная пачка. Детектив Карлос Мендоса, в пиджаке с пятном от кофе, допрашивает Эмили, пока та вытирает пот с шеи полотенцем. *«Вы точно не слышали криков?»* — *«Здесь все кричат. От
Лера, 19 лет, подрабатывает в забегаловке «Сирена» на окраине Чикаго. Каждое утро перед сменой она заклеивает трещину на окне скотчем — стекло разбил местный бродяга, который орет на голубей. Однажды за столиком у окна замечает Кая, 23 года: парень в рваной косухе ковыряется в ноутбуке, залитом кофе. «Эй, ты вчера видела, как возле мусорок трое в чёрном возились?» — бросает он, не отрываясь от экрана. Лера пожимает плечами, но позже находит в туалете кафе свёрток с флешкой, обмотанной