Габриель Брага Нуньес

Лукас, 17 лет, в рваной футболке с логотипом «Фламенго», копался в мусоре за закусочной в Сан-Паулу. Искал остатки еды, но нашёл окровавленный носовой платок с вышитыми инициалами «М.Р.» — брата, пропавшего месяц назад. На платке пятна ржавого цвета и запах химикатов, как из лаборатории в фавеле Морумби. «Ты тоже влип в это дерьмо?» — хриплый голос за спиной заставил его обернуться. Изабела, девчонка в потёртой косухе, жевала жвачку и щурилась на платок: «Маркус Рибейро? Его видели с «Желтыми
Лукас, 16 лет, копался в старом чемодане отца на чердаке дома в Сан-Паулу. Между фотографиями Карнавала-98 и потрёпанной картой штата Баия он нашёл ключ с гравировкой *"Алта-Сора"*. В тот же вечер его друг Жуан, разливая *гуарану* на кухне, показал видео с дрона: за заброшенной фабрикой *Кока-Колы* в джунглях виднелись каменные плиты, похожие на пол древнего храма. *"Твоя мать всё врёт про аварию на шахте",* — бросил Жуан, вытирая пот со лба. На следующее утро в квартиру
Сэйдзо, японский прокурор в помятом костюме, застрял в Сан-Паулу из-за дела о поддельных лекарствах. Его гидом стал Карлос — местный коп с привычкой жевать палочки корицы. Они рылись в бумагах заброшенной аптеки возле рынка «Лаврапито», где в воздухе висел запах пережаренного кофе и гниющих манго. «Тут даже крысы дохнут от этой дряни», — бросил Карлос, пнув пустую ампулу. Вечером Сэйдзо встретил Анну, медсестру из клиники «Санта-Мария», в закусочной с липкими столами. Она прошептала: «Пациенты
Знаешь, история эта про двух сестер из Гояса — Шику и Сельму — прямо запала в душу. Ну вот, живут они себе, обе замужем: Шика — за Рамиро, Сельма — за Итамара. И все бы ничего, да только семьи у них получились… ну, совсем разные. У Шики с Рамиро — целый «детский сад»: Клара, Фелипе, Элена. А вот Сельма с Итамаром — только сын Лаэрти. И скажу я тебе, парень этот — огонь! Красивый, флейтист талантливый… Девчонки, наверное, за ним толпами бегали. Но тут самое интересное. Элена, племянница Шики, и
Представьте: жаркий карнавал в Салвадоре, где воздух дрожит от барабанов, а море смешивается с потом толпы. И вот она — Сирена, эта огненная искра с микрофоном, королева Аше, которая в свои двадцать с чем-то уже гремит как новая поп-сенсация. Все только о ней и говорят: "Видел, как она вчера зажгла сцену? Будто сама Иманже спустилась!" А она даже не подозревает, что через пару часов кто-то аккуратно прицелится в её сияющее сердце... Ирония в том, что пуля настигает её ровно в тот миг,
Представляешь, типичный герой — Педру, лётчик от бога, да ещё и душка, в которого все влюбляются с первого взгляда. И вот судьба подкидывает ему встречу с Мариной… Прямо в самолёте, который какой-то псих решил угнать! Ну парень, конечно, не растерялся: пассажиров спасает, бандита валит — в общем, крутится как белка в колесе. И Марина, понятное дело, смотрит на него уже не просто как на спасителя — в глазах те самые предательские огоньки. А он-то сам что? Тоже чувствует, что сердце ёкает
Знаешь, есть такой персонаж — гений-учёный, но вечный лузер. Вот только жизнь у него, как проклятие, не сложйлась. Двадцать лет назад его публично унизили, да так, что он и любовь свою потерял — ту самую, единственную. Представляешь, два десятилетия тащить этот груз? Сердце ноет, а в голове только: «А что, если бы…» И тут — бац! Его же собственное изобретение, над которым все смеялись, внезапно запускает временно́й кавардак. Нырнул в прошлое, попытался всё исправить, наивный… А вернулся —
Знаешь, иногда я думаю о тех временах — конец XIX века, Италия... Представляешь, целые семьи бросали всё и плыли через океан, как будто за горизонтом их ждала не просто земля, а какая-то сказка. Ну вот, как Матео с Джулианой, например. Эти двое — молодые, горячие, влюблённые до гроба. Сидят на палубе корабля из Генуи, ветер солёный в лицо, а они смеются, будто штормы и нищета их не достанут. Романтика, да? А ведь страшно же было — океан-то не бабушкин пруд. Волны как горы, еда скудная, да и кто