Жан Ншанян

Людвиг, рыжий ёжик в потертом пиджаке, чинил сломанный будильник в мастерской бабушки Асмик на окраине Еревана. В комнате пахло машинным маслом и сушеным базиликом, а за окном гудели маршрутки, объезжавшие ямы на улице Арама. «Опять исчезли шестеренки из коробки, — проворчала Асмик, разбирая старый радиоприемник. — Сходи к Давиду, пусть даст кофе в долг». Давид, енот с татуировкой «1915» на предплечье, работал в подвальчике «Джан-кафе», где турецкий сервис соседствовал с армянским бодростью.