Нара Рохит

Вира, медсестра с потёртым пленкой бейджем, каждый день протирала спиртом руки после смены в городской больнице Ченнаи. Её отец, Говинда Рао, сидел в инвалидной коляске у окна их хрущёвки, перебирая чётки — диабет забрал ноги два года назад. На третьем этаже, в палате 307, умер Пракаш, пациент с панкреатитом. Вира помнила, как вколола ему инсулин, а через час нашла тело с синими губами. «Сестра, вы точно дозу не перепутали?» — спросил доктор Менон, поправляя очки. Она молчала, разглядывая
В Мумбаи 23-летний Адитья Шарма, младший аналитик в рекламной компании, каждое утро толкается в переполненном автобусе № 47, держа в руках пакет с ланчбоксом от матери. Его сестра Мира, студентка колледжа Св. Ксаверия, ворчит за завтраком: «Опять *алу паратха*? Папа вчера обещал купить *панир*». Их отец, Рави, молча ковыряет вилкой яичницу — после увольнения с завода он неделями не решается рассказать семье о долгах. На работе Адитья случайно слышит, как менеджер Санджай высмеивает его отчёт
Вот как можно переработать текст, добавив неформальности и эмоций: Представляешь, Сандия — ну обычная девчонка, как тысячи других. Решила рвануть за границу за дипломом, ну ты знаешь, модно же сейчас — все едут куда-то. Выбрала Италию, конечно! Солнце, паста, красоты всякие... Чего еще желать? А там-то и приключилось. Встретила она этого... Картика, кажется. Ну парень-то — огонь! Глаза, улыбка — в общем, втрескалась по уши, как глупая первокурсница. И ведь взаимно! Они там по улочкам старинным
Знаешь, есть такая история про парня, который с пелёнок грезил о большой семье. Не в смысле «два ребёнка и дача», а вот прям орда родни, общие праздники, галдёж за столом. И всё бы ничего, но он-то вырос один как перст — ни братьев, ни сестёр. Ну и решил: раз своей семьи нет, возьму чужую! Искать стал девушку из такого клана, где родни — хоть отбавляй. А потом бац — случайная встреча. На улице какой-то скандал, он в пылу спора, а тут она врывается — хрупкая, но с таким напором, что конфликт