Yasemin Büyükagaolu

Эмир, комиссар с вечной пятидневной щетиной, рылся в архивах участка на улице Диван-Йолу, когда Зейнеп ворвалась с уликой — обрывком синей ткани из мусорного контейнера возле мечети Сулеймание. «Группа крови на рукаве совпадает с той, что нашли у Алише в гараже», — бросила она, перебивая гул кондиционера, который трещал с 90-х. Эмир смял пустой стакан от кофе, кивнул: «Проверь камеры у пристани в Ортакёй. Там грузовик с такими же пятнами видели». За окном маршрутка сигналила таксисту,
Эмир, пятнадцатилетний парень из района Бейоглу в Стамбуле, каждое утро помогал отцу, Ахмету, разгружать ящики с анчоусами на рыбном рынке у Галатского моста. Запах соли и чешуи въелся в кожу, а старый велосипед с треснувшим седлом, на котором он развозил заказы, скрипел громче, чем крики торговцев: *"Балик свежий, прямо с моря!"*. Однажды Ахмет не вернулся с ночной рыбалки. В ящике под кроватью Эмир нашел пачку писем на турецком с печатью «Конья, 1998» и фотографию незнакомой женщины