Иван Михайловский

Настя и Сергей, оба из Твери, снимают двушку на девятом этаже в хрущёвке возле метро «Братиславская». Лифт сломан третий день, а на потолке в коридоре — жёлтое пятно от протечки. Сергей, в потёртой куртке с запахом бензина, разгружает коробки с дешёвыми кроссовками на складе у чеченцев. «Хозяин сказал — если ещё раз опоздаешь, вылетишь», — бросает он Насте, пока та красит ресницы перед зеркалом с отколотым уголком. Она устраивается в салон на Таганке: «Тамара Петровна опять сказала, что у меня
Вот, представляешь, в этом приморском городишке — знаешь, таких полно вдоль побережья — крутились судьбы трех подруг. Лика, местная красотка, от которой все мальчишки с ума сходили. Настя — эта идеальная девочка с медалью и пятерками, гордость родителей. И Женька — сорвиголова в рваных джинсах, которая только и грезила, что сбежать в море подальше от всех. Ах да, Женька… Влюбилась по уши в Колю, сына учительницы математики. Но он-то видел в ней этакую младшую сестрёнку, сам при этом тайком