Кэйко Такахаси

Кагами, сгорбившись над столом в кабинете на третьем этаже здания из желтого кирпича, тыкал карандашом в фотографию трупа. На груди женщины в парке Инокасира лежала ветка хиганбаны — лепестки алые, как запекшаяся кровь на её шее. "Цветы распустились на три дня раньше, чем в прошлом году", — бросил он Кисараги, которая разбирала в углу папки с делами 90-х. Та потянула сигарету, не отрываясь от бумаг: "Ты опять про свои сезонные циклы? Убийца не ботаник, Кагами, он психопат".
Вы когда-нибудь задумывались, как обычный узор может сводить с ума целый город? Вот этот тихий приморский городишко — кажется, там даже чайки сонные были — вдруг начал гнить изнутри. Всё из-за этой спирали. Сначала у парня Сюити отец помешался — рисовал её везде, шептался с тенями, глаза как у загнанного зверя. Ну, думали, возрастное. Ан нет! То ли вода в порту заражённая, то ли коллективный психоз — но эта зараза поползла дальше. Соседи, друзья, даже местный пекарь, который полжизни только про
Знаешь, когда слышишь про «Великую Японскую империю», в голове сразу всплывают какие-то учебники с сухими датами. Но если копнуть глубже, понимаешь — это же целая эпоха, которая рухнула как карточный домик к 1947 году. Представь только: почти 80 лет страна жила под этим громким названием — Дай Ниппон Тэйкоку. Звучит гордо, да? А потом — бац! — и всё рассыпалось после Второй мировой. Особенно цепляет история Тодзё Хидэки. Ну тот самый генерал, который в 41-м вдруг стал премьером. Вот так взять и