Лера приезжает в Заозерье на разбитом автобусе, волоча за собой чемодан с оторванным колесом. В доме отца, Николая, пахнет сыростью и старыми газетами. На кухне — треснувший чайник, в углу валяется гитара с порванной струной. Дядя Миша, сосед в засаленном фартуке, сует ей ключи: «Сарай не трогай, там крыша прохудилась». Но ночью Лера все равно пробирается туда, спотыкаясь о ржавые лопаты, и
Вот, представляешь, жила-была женщина — прокурор, железная леди на работе, а дома — тихоня, будто тень. Пять лет назад потеряла мужа, и с тех пор жизнь как будто застыла. Вроде и двигается, но... пусто. А потом началось такое! Возвращается она как-то с работы, смотрит — ваза с цветами, которую утром до краёв водой наполнила, почти сухая. «Что за ерунда? — думает. — Может, забыла?» Долила, а
Вот, слышал историю про одного парня — Витальку? С виду тихий, неприметный, в толпе не разглядишь. Но это только с виду! Внутри-то у него, похоже, целый вулкан бурлит — такой страстище, что любой мачо позавидует. Ну правда, парень-то мечтатель: в голове у него красотки из глянца, романтика, всё как в кино… А сам даже подойти боится, стесняется. Ирония, да? А живет-то он с мамой — Марина
Вот так, представляешь: обычное первое апреля, Киевский вокзал, народ толпится у поезда. А там, на перроне, уже вовсю разворачивается цирк! Вот депутат с громовым голосом и широченной улыбкой — кажется, он сейчас всех обнимет и начнёт раздавать обещания из вагона в вагон. Рядом доктор-сердцеед, который, кажется, флиртует даже с вокзальными скамейками — ну точно, вечный праздник в глазах. И куча