Александр, семнадцатилетний мальчишка, живет в мире, где граффити и скейтбординг - его единственные утешения. Он замкнут, скрытен и боится общения с девушками, чувствуя, что не понимает их. Эта неуверенность в себе мешает ему сделать первый шаг во взрослую жизнь. Но его главная дилемма - выбор будущего, который кажется неразрешимым из-за отца, оставившего семью, когда Саше было всего несколько
В посёлке Геолог, затерянном в сибирской тайге, бывший геолог Макар Степаныч копается в старых картах с пометками красным карандашом. Его сосед Семён, водитель с прожжённой курткой, притаскивает ржавый ящик с динамитом из заброшенной шахты. «Тут ни черта не сходится, — бормочет Макар, сверяя компас с потёртой схемой. — Вон, у ручья метка, а там сейчас болото». Они спорят из-за бутылки
Андрей, водитель маршрутки из Твери, после ссоры с женой Ольгой выходит из пятиэтажки, прихватив старый рюкзак с тетрадями. «Надоело быть тенью», — бормочет он, разглядывая трещину на лобовом стекле. В автобусе пахнет махоркой и мокрым клеёнкой. По дороге в Москву он вспоминает, как Ольга швырнула в него ключами: «Ты даже сына на футбол не отвел!» В столице селится в комнатке на Люблинской, где
Лера заказала баню на окраине Подмосковья — старую, с облупившейся краской на дверях и треснувшей плиткой в предбаннике. Подруги — Катя в кожаной куртке, Марина с сигаретой в зубах, Оля, вечно копающаяся в телефоне — приехали на раздолбанной «Ладе», царапая днищем ухабы. «Последний спокойный вечер перед адом», — Лера потрогала обручальное кольцо, пока Катя ставила на полок бутылку «Советского»:
Ольга, бывшая учительница из Ростова, с утра разгружает коробки в полуразрушенном доме под Севастополем. Алексей, ее муж, вкалывает на стройке у частника — заделывает трещины в стенах, спорит с подрядчиком: «Ты мне песок с ракушкой подсунул, я ж просил речной!» Дочь Катя, пятнадцать лет, на перемене в новой школе срывает со стены плакат «Крым наш», кричит однокласснице в кожаном жакете: «Мой дед
Вот, смотри: есть такой город — солнце там словно пьяное, море похабно шепчет прибоем, а на пляжах тела валяются, как после конца света. Это ж как надо было перекоситься всему после Союза, чтобы свобода превратилась в цирк уродов? В этом безумнике и крутятся трое пацанов — Арчи, Буба, Тема. Мечтают о рэп-группе, чтоб взорвать всё, назвали себя громко, но... Бабки-то где взять? Ха-ха, классика!