Когда три неразлучные подруги – Катя, Жанна и Ирина – отправляются на, казалось бы, безобидное мероприятие, они и представить не могут, что их ждет впереди. Это событие становится началом захватывающей и опасной авантюры, где каждая из них вынуждена проявить всю свою находчивость и смелость. Ирина, случайно оказавшаяся в центре внимания, становится свидетелем жестокого убийства и загадочного
В центре сюжета — Даша, обаятельная и неунывающая корректор глянцевого журнала, которая давно смирилась с одиночеством и нашла утешение в детективах и сладостях. Ее жизнь течет спокойно и предсказуемо, пока однажды не появляются два новых человека, способных перевернуть всё с ног на голову. Первый — Стас, новый сосед, чья харизма и обаяние мгновенно пленяют Дашу, хотя она и не верит в возможность
Алексей, успешный владелец компании по строительству коттеджей, начинает свой день, как обычно, просматривая утреннюю почту. Среди привычных счетов и рекламных буклетов его внимание привлекает белый конверт без обратного адреса. Внутри он находит записку с пугающим сообщением: «Сегодня ты умрёшь». Этот неожиданный поворот событий превращает его жизнь в хаос, втягивая его в водоворот интриг и
Жизнь Екатерины Смирновой, врача с добрым сердцем, казалась воплощением мечты. Ради любви она оставила шумный город и переехала в тихую деревню, чтобы быть рядом с Сергеем. Здесь она обрела счастье, занимаясь своим призванием — помогать людям и спасать жизни. Екатерина и Сергей жили в предвкушении грандиозного дня — их свадьбы, которая должна была стать началом новой главы. Но неожиданно судьба
Настя, девушка в кринолиновом платье и потёртых ботинках, очнулась на скамейке возле ТЦ «Авиапарк». В кармане — потрёпанное письмо 1867 года адресованное кузине Ольге. Сергей, менеджер с кофе навынос, принял её панику за бред: «Вы из киноштурма сбежали? Кареты тут сто лет не видели». Она тыкала пальцем в экран его iPhone, пугаясь внезапных звуков: «Сия шкатулка — колдовская?» Пришлось вести её в
Артём Соколов, репортёр из екатеринбургской газеты "Вечерний Урал", сидел в кафе на улице Малышева, разбирая записи на потёртом диктофоне. Вчера пенсионерка Галина Фёдоровна, тыча зонтом в мокрый асфальт, заявила: "Там, за цирком, в парке Маяковского — рог торчит из земли, как у коня, да белый!". Артём щурился сквозь струи дождя, пока не нашёл яму, затянутую полиэтиленом. Под
Лариса возвращается в родной городок под Воронежем после семи лет отсутствия. На вокзале ее встречает бывшая соседка, Тамара Степановна, в выцветшем платке и с сумкой-сеткой, полной картошки. «Твой отец так и не оправился после того скандала с кредитами», — бормочет она, разглядывая трещину на Ларисином чемодане. Героиня селится в полуразрушенном доме с протекающей крышей, где на кухне до сих пор
Алексей, инженер-электрик с ломкими очками в черной оправе, переехал в квартиру на углу Гороховой и Вознесенского проспекта. В ванной с отслоившейся плиткой висело зеркало с трещиной в форме молнии — прежние хозяева заклеили его газетой 1987 года. По ночам из раковины доносился шепот: «Ты же видишь?» — Алексей списывал это на шум труб. Соседка снизу, Валентина Семеновна в халате с вытертыми
Андрей Соколов, водитель с завода в Твери, жил в пятиэтажке с облупившейся краской на окнах. Его друг Димка, с татуировкой волка на шее, притащил его в гараж за авторынком: «Надо пару коробок со склада вывести. Денег хватит, чтоб твою мамку с того света вытащить». Внутри пахло соляркой и горелой проводкой; на столе валялись гайки, банка тушенки. Андрей потрогал холодный металл пистолета под
Геннадий, 67 лет, в ржавом «Запорожце» привез из города мешок цемента. У соседки Людмилы Петровны провалился забор — козы Макаркиных сожрали капусту. «Опять ваша рогатая орда! — кричала Людмила, размахивая веником. — Чтоб к вечеру новый стоял!» Геннадий кряхтел, замешивая раствор, а из распахнутого окна её дачи неслось радио: «…в Подмосковье ожидается град». Дочь Людмилы, Света, в рваных джинсах
Ольга, Татьяна и Ирина съезжаются в екатеринбургскую пятиэтажку, где их отец Николай лежит после инсульта. Квартира пахнет мазью «Капсикам» и тушёной капустой — соседка Валентина Семёновна приносит еду в контейнерах. На кухне, обклеенной обоями в мелкий цветочек, Ольга, хирург из Москвы, стучит ножом по столу: «Договорились — две недели у каждой. Я в понедельник на операцию». Татьяна, владелица
Лера, шестнадцать лет, живет в хрущевке на проспекте Науки. Каждое утро она заворачивает бутерброды в фольгу для младшего брата, пока тот ковыряет кашу ложкой. После школы — смена в *«Кофе Хауз»* у метро, где менеджер Ольга Сергеевна постоянно поправляет ее бандану: «У нас дресс-код, а не рэп-концерт». Однажды в кафе вваливается Кирилл, парень с растрепанными волосами и запахом краски от куртки.
Марк, переехав из Самары в полуразрушенный дом под Рязанью, пытается заделать трещину в ванной цементом, купленным в ближайшем магазине «У дяди Васи». В ящике комода он находит письма прежней хозяйки — Людмилы Петровны, адресованные сыну, который погиб в ДТП в 2014-м. «Ты хоть печку топить умеешь?» — спрашивает соседка Галина, принося ему банку соленых огурцов. Марк молча кивает, пряча под
В уральском городе, заваленном ноябрьским снегом, химик-криминалист Анна Семёнова разбирает пробы с места убийства местного бизнесмена. Вместо крови на ковре — пятна бурой жидкости с резким запахом ацетона. «Макс, глянь на хроматограмму, — тыкает она пальцем в экран, — тут кроме цианида ещё что-то... метанол?» Следователь Ильин, жуя булку с повидлом из автомата в коридоре, бормочет: «Декан
Сергей, санитар из морга подмосковной больницы, каждое утро начинал с проверки холодильников. 23 октября, пока он записывал в журнал данные нового поступления — мужчина, 54 года, инфаркт — в дверях возникла худенькая женщина в промокшем плаще. «Петрову Анну Ивановну ищи в третьем холодильнике», — буркнул Сергей, не поднимая головы. «Не за ней пришла», — ответила незнакомка, доставая из кармана
Игорь Михеев, тридцатилетний менеджер из офиса на Ленинградском проспекте, каждое утро покупал кофе в автомате с залипающей кнопкой. После работы шагал через парк «Красная Пресня», где 12 октября старик в выгоревшей телогрейке сунул ему ржавые латы: «Поноси пару дней — сам разберешься». Дома Игорь натянул кирасу поверх пижамы с единорогами — и очутился у деревянной крепости, где мужик в
Анна, бухгалтер из Мытищ, заваривает чай в треснувшей кружке с надписью «С любовью из Сочи». Максим, ее муж, листает отчеты на заляпанном кофе ноутбуке. «Ты в курсе, что Светка из садика опять про деньги звонила? — бросает она, вытирая ладонью крошки со стола. — С меня хватит: твой кредит, моя мать в больнице…» Он отмахивается: «Решим после дедлайна». Через три дня она узнает о сокращении, но
Лиза в застиранном фартуке разливает кофе в провинциальном кафе «Рассвет», когда замечает Андрея за угловым столиком. Он в рубашке с закатанными рукавами поправляет часы Rolex, просит повторить заказ: «Латте и чизкейк, только без вишни – аллергия». Через неделю он привозит её на заброшенный пирс, достаёт из бардачка конверт с билетами в Сочи. «Мать хочет меня женить на дочке партнёра, — смеётся,
Катя, в синей куртке с оторванным карманом, пробирается в архив третьего корпуса через окно с разбитым стеклом. Семён, его рыжие волосы торчат из-под шапки-ушанки, светит фонариком на папки с надписью «1987». *«Смотри, тут список группы Б — все выбыли через месяц»,* — он тычет пальцем в пожелтевший лист. На полу валяются пустые пузырьки из-под лекарств, пахнет пылью и химией. В углу — детский
Знаешь, как бывает — всю жизнь отдаешь чему-то, а в итоге разбиваешься о чью-то глухую стену. Вот Люба Петухова, например, двадцать лет пахала коком на судне — а влюбилась в капитана, который даже не заметил. Ну и что делать? Собрала чемодан, списалась на берег — авось на суше счастье найдется. Приезжает в свой домик в приморском городишке, а там... Брат Василий с женой Капой и детьми уже
Вот так, наверное, и начинаются все эти истории про ненависть и восхищение – Юлька терпеть не могла ту старуху, на которую работала, но в то же время тайно ей восхищалась. Ну вот как так? Ненавидишь человека, а сам не можешь оторвать от него глаз – что за чертовщина! Марта Рудольфовна… Королева, блин, с большой дороги! Держалась так, будто трон из воздуха сплела, а взглядом могла гвозди в стены
Представляешь, в каком-то городе начали выкашивать коллекционеров — как будто кто-то играет в страшную игру «собери артефакты», но вместо призов трупы. А всё из-за этой дурацкой деревяшки в форме русалки! Говорят, она желания исполняет, ну типа «потереть — и вуаля, вилла на Бали». Чистой воды безумие, конечно, но, видимо, кто-то всерьёз верит. Вот учёный Шмидт, видимо, мозг набекрень от всего
Знаешь, есть у меня одна любимая серия про спецназовцев — такие ребята, про которых сразу понятно: с ними шутки плохи. Эти парни вообще не из тех, кто сидит сложа руки. То они в тайге за наркобаронами гоняются, то вдруг врываются в какую-нибудь адреналиновую переделку — вроде истории с тем майором-отставником. Представляешь? Ветеран чеченской войны, спился, крыша поехала… Жену убил, соседку,
Марине 37, и жизнь её — типичная история разведёнки с ребёнком на руках: дочка-подросток Ксюша, уроки в художественной школе, вечный бутерброд между родительскими собраниями и счетами за коммуналку. Кажется, всё застыло — будто застряла в рутине, как в той акварели, которую ученики раз двадцать перерисовывают. Ну кто бы мог подумать, что в её жизни ещё грянет гроза под именем Никита? А он
Представляешь, частный детектив Макар — такой себе упрямец с вечной пятидневной щетиной — и вдруг к нему вваливается в офис сама Евгения Генриховна, владелица кучи дорогущих салонов красоты. Глаза красные, голос дрожит: «Найдите Эллину, дочь. Пропала». А я сижу, слушаю и думаю: ну вот опять, богатенькие и их «проблемы». Но потом она роняет фразу, от которой у меня аж мурашки по спине — до меня
Представляешь, стоишь ты в костюме у алтаря, кольцо уже почти надел — и тут тебе суют в руки орущий сверток! Внутри — малыш и записка: "Поздравляю, папочка!" Свадьба — хлоп, рассыпалась как карточный домик. Невеста сбежала, гости шепчутся, а ты стоишь с младенцем, который, кажется, орет громче, чем твои мысли: "Да как вообще такое возможно?!" Вот так Игорь и влип в историю. Ну
Знаешь, в жизни иногда такое приключается — ну прямо как в кино! Вот представь: парень, который на первом же бою в Чечне ногу покалечил, теперь торчит на автостоянке, скучает да фонарём машет. Вроде бы всё — история закончилась, ан нет! Спас как-то местного «акулу бизнеса» от разборок — тот, видимо, в долгу остаться не захотел. «Слушай, давай я тебя подлечу», — предлагает. А у нашего героя глаза
Представляешь, приходит новенький — Максим — в этот отдел по розыску беглых. А там… тишина. Народу — пальцев одной руки хватит пересчитать, все будто в замедленной съемке: кофе пьют, в календарики тычут. Он, конечно, в шоке: "И это всё? Мы ж за преступниками охотимся, а не в библиотеке сидим!" Ну думал, с ума сойдёт от скуки. Ан нет! Вот тут-то всё и начинается. Срывается с этапа
Знаешь, есть такой сериал про ребят из ФСБ, которые не дают вывозить за бугор наше культурное наследие — картины, старинные штуки, драгоценности? Вот это реально крутая тема, если вдуматься! Представь: Эрмитаж, тайные коллекции олигархов, подпольные аукционы… Герои буквально живут в этом мире, где за каждым углом — подделки, хитроумные схемы и попытки сплавить раритеты за границу. Мне кажется,