В глубине древнего Китая, когда великие империи сотрясают землю своими амбициями, живет легендарный воин, чье имя вызывает трепет и восхищение. Генерал Чжао Цзылун, мастер боевых искусств и стратегического гения, посвятил свою жизнь служению справедливости и защите слабых. После десятилетий бесконечных сражений, Чжао мечтает о мире и покое, однако судьба уготовила ему новые испытания. В это время на горизонте появляется таинственный и безжалостный убийца, известный как Бядао. Его жестокость и
Чан Вэй, бывший спецназовец с татуировкой дракона на запястье, внедряется в банду Ли Шеня — торговца оружием, чей склад замаскирован под рыбный рынок в Цзюлуне. Каждое утро Чан ест *чашку риса с креветками* в одной и той же забегаловке, слушая, как курьеры обсуждают маршруты доставки. «Ты слишком тихий для своего прошлого», — бросает Ли Шень, проверяя ножом свежесть тунца. Чан, не моргнув, ломает руку подозревавшему его громиле, бросая в канализацию отрезанный палец с кольцом-печаткой. Ночью он
В центре — подросток Ли Вэй, вечно просыпающийся под треск старого радиобудильника в пятиэтажке на улице Чжунсяо. Его мать, продавщица в лавке *«Счастливый карп»*, каждое утро кричит: «Съешь баоцзы, а то простудишься!», но он вечно выбегает, хватая рюкзак с оторванным ремнём. В школе на уроке биологии, когда учитель Чэнь объясняет строение лёгких, Ли Вэй чихает так сильно, что со стола одноклассницы Сяо Мин падает стеклянная колба с головастиками. «Ты снова не выспался? — шипит она, вытирая
Ли Минь, младший принц династии Северная Ци, в дождливую ночь подслушал разговор отца с канцлером Вэнем у павильона с пионами: «Если Вэй Ян продолжит копать в архивах, она найдет письма о казни её клана». Девушка, выдавшая себя за служанку в пурпурном халате с выцветшими рукавами, на самом деле была единственной выжившей дочерью опального генерала. Она собирала крохи — обрывки счетов за зерно, списки стражников, отмечая несоответствия черной тушью на шелковых свитках. «Ты слишком бледна, —
Минг Шэн, монах в потрёпанной оранжевой робе, спускается с заснеженных склонов Хэндуаньшань в шумный Шанхай. На рынке у станции метро Цзимэй он останавливается у лотка с жареными баоцзы — продавец пытается обсчитать старушку. «Дождь смоет пыль с плит, но не жадность из кулака», — бормочет Минг Шэн, кладя монету на прилавок. Вечером он спит под мостом Цзяннань, делится рисовой лепёшкой с подростком-беспризорником, который смеётся: «Ты точно монах? У тебя даже телефона нет!» Через три дня Минг
Знаешь, есть такой фильм про деревенского кулинара, который вдруг решается бросить вызов самому главному повару Имперского дворца. Ну, типа, история про то, как простой мужик с дровами и котелком берет под крыло какого-то юнца, чтобы научить его не только резать овощи быстрее ветра, но и… понимаешь, там же не просто суп варить! Это как битва за честь, за право называться лучшим, а еще — по-моему, там сквозит что-то про то, что настоящая сила не в званиях, а в умении чувствовать еду. Честно,