Времена, когда Ханна Блейк блистала на литературном Олимпе благодаря своему бестселлеру «Тени разума», теперь кажутся ей далеким прошлым. Взяв перерыв, она оказывается в творческом тупике и лихорадочно ищет вдохновения для нового романа. В надежде на проблеск муза, Ханна начинает видеть потенциальные сюжеты в каждом прохожем, не колеблясь делиться своими подозрениями с полицией. Но её заявления
Хэ-и в красном фартуке вытирает стойку кафе «Misty», пока клиент в очках тычет пальцем в меню: «Американо без сахара, но с двумя кубиками льда, ровно». Она кивает, замечая, как его рубашка запачкана соевым соусом. Чи-ён в это время спорит с профессором Ким в душной аудитории: «Вы говорите, феминизм — это про ненависть? Тогда история — про скуку?» Задние ряды хихикают. Джису, лежа на коврике с
Минхо, 27 лет, каждое утро покупает *американо* в крошечной кофейне возле станции Идэ. За стойкой Соён, 24 года, в зеленом фартуке с пятном от эспрессо на рукаве. «Опять не спал?» — бросает она, вытирая блюдце. Он морщится, доставая из рюкзака потрепанный блокнот с чертежами метро: «Эти планы реконструкции Хондэ съели весь мой сон». Дождь за окном превращает их разговоры в ритуал — Соён оставляет
Сё Хи Ан, 29 лет, в синем ветром куртке, развозит контейнеры с кимчи и твенджаном по Сеулу на потрёпанном мотоцикле. Днём она заезжает в квартал стеклянных небоскрёбов, где сталкивается с Чан Хёком Ли — сыном владельца строительной компании. Он в костюме за 3 миллиона вон роняет: *«Вытирай лужу из супа, пока мои документы не пахли как армейский паёк»*. Она швыряет ему бумажник, выпавший из
На Ёнджун втирается в доверие к заключенным тюрьмы Содэмо, выдавая себя за добродушного терапевта. Он раздает таблетки от давления, попутно записывая жалобы на боли в грудь или головокружения. «Слушай, Ким Сокдэ, — шепчет он пожилому зеку, — если хочешь попасть в больничный корпус, завтра у тебя начнется одышка. Понимаешь?» В кармане халата — стопка поддельных диагнозов, которые он вкладывает в
Алиса, в потёртой кофте с капюшоном, копается в ящике комода в квартире на окраине Сеула. Рядом валяется открытый альбом с детскими фото: она и отец на фоне парка аттракционов, 2003 год. Под слоем бумаг она находит ключ-карту с логотипом закрытой лаборатории «НКБИО». «Это из его старой куртки?» — бормочет она, сравнивая ключ с записями в блокноте отца, где обведена дата «15.10.2012». На кухне