Лена Шульц, пятнадцати лет, нашла потёртый кулон в форме капли в ящике старого комода, когда разбирала вещи после переезда в дрезденскую квартиру на Буденбрукштрассе. Её младший брат Феликс тыкал пальцем в гравировку на обороте — переплетённые руны, похожие на трещины. "Это же как в бабушкиных сказках про лесных духов", — хрипел он, намеренно растягивая слова. На следующее утро стены их кухни покрылись инеем, хотя на дворе стоял май, а из раковины выползли корни, проросшие сквозь
Лена, младшая медсестра из Вайсберга, нашла тело в озере возле старой мельницы. На трупе — рыжий шарф, как у ее сестры Кати, пропавшей пять лет назад. В кармане пальто — ключ от заброшенной гостиницы «Эдельвейс». «Ты вообще спала?» — спросил Маркус, шеф полиции, когда она принесла фотоаппарат Кати с пленкой, на которой засвеченное лицо мужчины в черном плаще. В кафе на Hauptstraße Лена разглядывала пятно от вина на скатерти, пока Маркус копался в архивах: три похожих дела с 1987-го, все жертвы