Сильвия, 14 лет, обыскала весь Брюгге — от мостика у канала Грунерей до крыш домов на площади Бург — но её рыжий кот Густав так и не откликался на крики. В подвале заброшенного дома на улице Вламинкстрат, где пахло плесенью и старыми газетами, она наткнулась на мальчишку лет двенадцати. Марко, в рваных кроссовках и с фонариком в зубах, копался в ящике с консервами для кошек. «Твой тоже сбежал? —
Лина, 17 лет, моет столики в кафе *Le Vieux Quai* возле канала Шарлеруа. В углу сидит Томас, её одноклассник, рисует в блокноте чёрные спирали. «Опять прогуливаешь химию?» — бросает она, вытирая пролитый эспрессо. Он не отвечает, достаёт из кармана смятый конверт с цифрой *7* на печати. В тот же вечер Лина находит такой же в ящике кассы — внутри ключ от заброшенной типографии на улице Бланш.
Знаешь, иногда надежда может быть страшнее самого кошмара. Вот представь: родители, у которых цунами забрало ребенка... Но тело так и не нашли. И они — Жанет с Паулем — цепляются за эту щелочку света: «А вдруг он жив? Вдруг мы просто не там искали?» Бросили всё, рванули обратно в Таиланд — и тут начинается такое, от чего кровь стынет. Мир vinyan — это же не просто призраки. Это как если бы сама
Представь: обычный лес, тишина, и вдруг — лежит парень без сознания, весь в грязи. Джуд, конечно, не растерялась — притащила его к Клэю и Калли. Ну, думали, отойдет за пару дней и свалит. Ан нет! Очнулся — глаза как угольки, имя угораздило быть Даркли Нуном. Говорит, родители погибли, секта какая-то... Сам чудом выжил. Ну, типа, трагедия, сочувствуй. А потом началось. Сначала вроде норм —