Ли Джин-сок

Макото, пятнадцатилетний парень из пригорода Токио, каждый вечер пробирался через заросший лопухами пустырь к заброшенной станции. Там он разрисовывал стены чёрным маркером — летучие мыши, ржавые трубы, лицо матери, которую не видел с шести лет. Однажды застал там девушку в потрёпанных кедах: она ела холодный рис из контейнера, завернувшись в промасленную куртку. «Тоже сбежал?» — спросила Сун-Хва, не поднимая головы. Оказалось, она месяц как приехала из Пусана, спит в подсобке прачечной у тётки
Ким Хёнъу, заядлый спорщик с вечным недосыпом, таскал в рюкзаке папки с делами *Рекс против Стилтона* между лекциями в Гарвардской школе права. В кафе «Бин» на Массачусетс-авеню, где зеленые пластиковые стулья скрипели под посетителями, Ли Суин, студентка-медик с хроническим кашлем из-за ночных дежурств, ставила перед ним чашку латте. *«Вы точно один сироп добавили? На вкус как детский коктейль»*, — хмурился он, перелистывая конспекты. *«Может, вместо жалоб вы хотя бы раз поужинаете не в
Вот, знаешь, Сун-ми с детства будто в теплом коконе жила — папаша ее души не чаял, всё для дочки. Прямо эталон семейной идиллии, честно! А вот ее подруга Юн-ми... Ох, тут всё как в дешевой мелодраме. Мама сбежала, когда та пеленки пачкала, оставив с отцом, который бухал день напролет. А потом он и вовсе откинулся — и осталась девочка одна, в этом жестоком мире. Представляешь? В восемь лет уже сама себе кашу варила и слезы в подушку прятала. Интересно, как судьба так по-разному людей ломает?
Знаешь, есть такая история про девчонку, которая после смерти отца попала прямиком из приюта в дом его друга. Казалось бы, спасение, да? Ан нет! Вместо уютного гнёздышка её ждала мачеха — этакая госпожа Сон с ледяным взглядом, да её дочь, которая смотрела на Ён-и как на пятно на дорогой скатерти. Ну ты понял — «ты здесь лишняя», «куда ты лезешь», все дела. Атмосфера — хоть топор вешай. Но девочка-то не из робкого десятка! Решила, что раз уж родные (ха-ха, «родные») невзлюбили, будет пробивать