Нг Гам-Юэнь

Цзин Сяо, девушка с клеймом рабыни на запястье, моет окровавленные бинты в корыте у колодца. Рядом старуха-надсмотрщица бросает в её сторону горсть проса: *"Ешь, пока можешь. Завтра на плаху повезут десяток — места освободятся"*. Ночью Цзин Сяо пробирается через капустное поле к лачуге, где её младший брат Ли Шэн кашляет в тряпье. Он суёт ей свёрток — карту с тропой через ущелье
Фэй, дочь травника из деревни Юньшуй, копается в старом сундуке на чердаке, пока отец сушит полынь на крыльце. Под слоем пожелтевших свитков она находит медный амулет с трещиной — тот самый, о котором бабушка шепталась с соседками: «Пока он цел, и дожди не переведутся». Линь Чэн, сын кузнеца из соседней долины, застает ее за попыткой починить цепь амулета проволокой. «Брось! — хватает ее за
Линь Мэйшань, в розовом фартуке с пятном соевого соуса, размораживала пельмени в тесной кухне на 14-м этаже в Северном округе. Муж, Чэнь Вэйго, бросил на стол ключи: «Снова эти слухи про Ли Юэнь? Не лезь, а то квартплату нечем платить будет». В мусоропроводе Мэйшань нашла обрывок чека из клиники на улице Тунчхой — соседка покупала тест на беременность за два дня до исчезновения. Пока супруг