Милинд Рау

В Мумбаи, на переулках Коллабы, Адитья Шарма, детектив с подёргивающимся левым глазом, коптит дешёвые сигареты у ларька с чаем. Его напарница, Шивани Рао, в потёртых джинсах и с блокнотом в руке, тычет пальцем в фото жертвы — девушки в синем сари, найденной у рынка Кроуфорд с высохшими глазницами. «Тут не человек, — бормочет Адитья, разглядывая следы пепла на запястье трупа. — Смотри, узор… как мантра». Шивани перебивает: «Принеси ещё чая с кардамоном. И перестань пугать продавца». Они идут к
Раджа, плотник с облупленными костяшками пальцев, нашел ржавую железную коробку под фундаментом хижины, которую разбирал по просьбе старосты. Внутри — пожелтевшие письма на урду и карта 1947 года с границами, пересекающими нынешние огороды. «Тут раньше река текла, — пробурчал старик Викрам, указывая тростью на высохшее русло. — После раздела страны воду отвели, как кровь из вены». Малика, дочь местного торговца чаем, украдкой сфотографировала документы на разбитый Nokia, пока Раджа
Амиша, молодая учительница из Дели, переезжает в старую квартиру в районе Шивджи-Нагар. Каждое утро она пьёт масала-чай на балконе, наблюдая, как соседка Суприя выкрикивает сыну: «Анудж, портфель собери, а то опоздаешь!» Внизу, возле лавки с пряностями, Радж, водитель авторикши, вечно торгуется с продавцом: «30 рупий за манго? Да ты с ума сошёл!» По воскресеньям Амиша помогает вдове миссис Капур чинить сари, та ворчит: «Молодёжь теперь даже иголку держать не умеет». Однажды Радж замечает, как