Флорестано Ванчини

В Риме, 1924-й. Карло, молодой журналист с потёртым блокнотом, копается в архивах *Il Mondo*, сравнивая заметки о пропавшем депутате-социалисте. Его друг, типограф Энрико, ворчит, разливая цикорий: «Тысячи листов напечатал, а теперь боюсь свою тень». На Виа дель Гамбуто полицейский комиссар Риччи находит окровавленный портсигар с инициалами «Д.Ф.» в канаве — след ведёт к дому Думмини, местного бандита. «Заткнись, если хочешь жену завтра увидеть», — шипит тот в участке, пока адвокат Мути с
Знаешь, иногда натыкаешься на старые фильмы, которые врезаются в память как нож в масло. Вот этот вестерн... Боже, как же он цепляет! Помню, впервые увидел его поздно ночью, когда телевизор шипел помехами, а я залип так, что даже чай остыл. Никакого гламура — только пыль, потрескавшиеся губы главного героя и взгляд, от которого мурашки по спине. Он же даже не говорит много — просто молча едет через пустыню, а ты уже понимаешь: парень явно не за ромашками пришёл. Фишка в том, что здесь нет этих