Патрис Сов

В Эдмонтоне нейрохирург Марк Тремблей сидел в больничной столовой, разминая в руках бумажный стаканчик с остывшим кофе. За соседним столиком медсестра Лиза Грэйсон спорила с анестезиологом о кленовом сиропе: «Ты вообще пробовал настоящий, из Квебека? Это не то дерьмо, что в супермаркетах». Тремблея прервал звонок из морга — труп подростка с пулей в мозжечке, но без документов. На вскрытии он
Лиам, пятнадцатилетний механик-самоучка, копался в старом радиоприемнике, когда на экране телевизора в гараже мелькнули странные символы. Его подруга Саша, перебирая в рюкзаке журнал со схемами и поломанный компас, замерла: «Смотри, это же как в тех записях твоего деда». Роланд, старший брат Лиама, втиснулся в дверь, запах масла смешался с его сигаретным дымом. «Опять ваши конспирологии? — хрипло
Лиам, 22 года, втирает пятно от эспрессо на стойке кофейни *Red Maple*. Рука дрожит — вчера снова спорил с отцом насчет кредита за учебу. За углом, в парке Сент-Луис, Эмили рисует граффити с полярной совой на ржавой трансформаторной будке. Её рыжие волосы пахнут скипидаром и дешёвым яблочным шампунем. «Эй, кофейный наркоман! — кричит она, заметив Лиама через открытое окно. — Мне нужен твой
Виктор Лессар приехал в Саскатун на рассвете, привёз чемодан с потёртыми углами и коробку шоколадных конфет, купленных в аэропорту Ванкувера. На крыльце дома детства ступеньки всё так же скрипели, а из окна соседского дома пахло жареным луком — миссис Дженкинс готовила завтрак. Сестра Эмили открыла дверь в растянутом свитере, вытерла руки о джинсы: *«Папа с тех пор молчит, как ты уехал. Даже
О, этот фильм! Помню, как впервые его посмотрел — до сих пор ладони вспоминают, как впивались в подлокотник дивана. Ты вообще когда-нибудь чувствовал, будто земля уходит из-под ног, а ты даже не двигаешься с места? Вот прямо так и тут: вроде бы обычная история на первый взгляд, а потом бац! — и ты уже летишь в какую-то психоделическую воронку, где каждые пять минут всё переворачивается с ног на