Кристина Хартман

Лена, 28 лет, переезжает с парнем Тимом в берлинскую хрущёвку на пятом этаже. Лифт скрипит, из окна видна стройка — вместо обещанного «зелёного квартала». Она разбирает коробки с книгами, натыкается на старую открытку от бывшего. «Ты точно выкинул свой свитер с оленями?» — бросает Тим, заклеивая скотчем трещину на потолке. По вечерам соседи снизу включают Schlager-радио, а сверху доносится плач
В старом школьном здании под Берлином Йонас, в потертой косухе, тайком курит за гаражами, пока Лиза из параллельного класса вытирает тряпкой мокрые следы от ботинок в коридоре. Утром, перед уроками, они сталкиваются у автомата с газировкой: «Опять не спал?» — бросает Лиза, кивая на синяки под его глазами. Он молчит, зато Томас, сын местного пекаря, громко жалуется на домашку по физике, размазывая
Элиас, студент-медик с потёртым чемоданом и пятном от кофе на рубашке, каждое утро толкался в переполненном берлинском трамвае до клиники на Вильгельмштрассе. В лаборатории, где пахло формалином и железом, он сталкивался с Леной — медсестрой, которая разбирала пробирки с тифозными образцами, бурча: *«Опоздал на семь минут. Доктор Фогель уже ждёт в третьем корпусе»*. В морозном декабре они вдвоём