Hideki Anbo

Юта, 28 лет, каждое утро развешивает мокрые полотенца на ржавых крючках за стойкой своего киоска в переулке возле станции Син-Имамия. Его отец, Кадзуки, с утра выпивает саке из жестяной кружки, пока сын жарит куриные потроха на гриле. «Снова пережарил сердце», — бурчит старик, тыча палочками в тарелку. Юта молчит, вытирая жирный нож о фартук с пятнами соевого соуса. По вечерам он считает выручку