Брайан Коннорс

Джейкоб Рид, механик из Финикса, копался в шифоньере покойной бабушки, разбирая коробки с тряпьем и старыми фото. Под стопкой выцветших платьев нашел кожаную трубку с картой, испещренной крестиками и латинскими буквами. Сестра Эмили, заспанная, в растянутом свитере, тыкала в бумагу пальцем: «Ты вообще представляешь, сколько этому хламу лет?» — «Ага, лет сто, если не врешь», — бросил Джейкоб,
Марта, 72 года, каждое утро раскладывает пасьянс на пластмассовом столике в своей комнате в «Сансет Гарденс» — доме престарелых в пригороде Портленда. Ее внучка Эмили, 25, приезжает на старой Honda Civic, привозит с собой кофе из 7-Eleven и жалобы на резюме, которые «исчезают как в черной дыре». «Ты же знаешь Джерри из химчистки на Пайн-стрит? — Марта щурится, поправляя очки с цепочкой. — Он