Застава «Дозорная» на границе с Казахстаном. Капитан Игнатов, коренастый мужчина с подбитым глазом после прошлого рейда, листает рапорты в душной казарме. За окном ефрейтор Семенов, парень из Уфы с татуировкой волка на запястье, чистит «Урал», ругаясь на песок в двигателе. По рации трещит голос: «Игнат, смотрите, в секторе 4 следы — не наши». В столовой повар Люда, перебирая гречку с катышками
Знаешь, бывают моменты, когда следствие буксует — улики рассыпаются, свидетели молчат, и вообще непонятно, за кого хвататься. Ну, классика: злодей где-то рядом, а доказательств ноль. Вот тут-то и появляется она — этакая бабушка-детектив с авоськой и вечной улыбкой. Анна Ивановна, соседка, которую ты вроде сто раз видел у почтовых ящиков, но даже имени не запомнил. Она не врывается с громким
Ленинград, 1925-й. НЭП в разгаре – кажется, весь город дышит на полную: магазины ломятся от товаров, а в кабаках пахнет деньгами и самогоном. Но где сладко пахнет, там и крысы сбегаются. Лиговка – это вам не Невский проспект, тут даже дети воровать учатся раньше, чем ходить. Лабиринты дворов-колодцев, где тени мелькают, а из-за угла шепчут: «Чурка дал маху – Леха Черт придет». Его банда тут