Вот, представляешь, парень из грязи — а мечтает о князьях, ну классика, да? Клайд этот... Ну тот, который вечно в потолок смотрит, будто там ответы на все его проблемы висят. Работает за копейки, а в голове-то — балы, смокинги, эти все забугорные штучки. Ну и что, что родня беднее церковной мыши? Он же *особенный*, ему положено вырваться! А там уже пошло-поехало: подхалимаж к дядьке-богатею,
Представляешь послевоенную Литву? Страна еле дышит, люди как выжженная земля — а тут братья-близнецы, Альсисы. С виду — одно лицо, смех, жесты, всё как под копирку. Но эта их одинаковость... Блин, она же не для шуток пригодилась. Спецслужбы, понимаешь, решили сыграть в грязную игру: один остаётся «хорошим парнем», а второго внедряют к тем самым «лесным братьям». Страшновато, если честно — как они
Знаешь, есть такие фильмы, которые как старые письма из детства — трогают за живое, даже если это не твоя история. Вот смотрю эти четыре зарисовки о литовских ребятишках, и будто проваливаюсь во времени: то в послевоенные дворы, где игры смешиваются с потерями, то в 50-е, где надежды уже пахнут иначе. Особенно цепляет, как через обычные моменты — смех над школьной партой, ссора из-за яблока —