Джек приехал на рассвете, когда на кухне еще горел желтый свет. Он толкнул дверь плечом — замок не чинили с тех пор, как он уехал. На столе стояли три тарелки с засохшим соусом, а в раковине плавала ложка с надкусанным черенком. Лена, в халате с оторванным карманом, вытерла руки о бедро: «Собаку ищешь? Сдохла прошлой зимой». Она не подошла ближе, будто между ними все еще лежали три года и восемь
Дэйзи нашла коробку с письмами под кроватью в комнате брата Эзры, когда искала пропавшего рыжего кота Марвина. На конвертах — пятна от вишнёвого варенья и адрес старой пекарни на Оквуд-стрит, закрытой ещё до её рождения. «Ты чего копаешься в моём хламе?» — Эзра втиснулся в дверной проём, пахнущий краской от ремонта в подъезде. Она сунула письмо за пояс джинс, притворившись, что поправляет свитер.
Люси нашла фотографию в сарае деда — выцветший снимок 1963 года с силуэтом, торчащим из воды озера Гринхоул. Пальцы в краске от школьного проекта по химии дрожали, когда она позвонила Марку: «Приезжай. Надень резиновые сапоги — воняет тиной у пирса». Он привез термос с чаем и старый фонарь, который мигал, как пойманная светлячком батарейка. «Ты уверена, что это не бревно?» — спросил он, ковыряя
Антон вытирал пот с шеи грязным рукавом, разгружая ящики с консервами на заднем дворе магазина «Рассвет». В кармане замиротел телефон — СМС от сестры Кати, которую не видел три года: *«Приезжай. Мать хуже. Дом продадут через неделю»*. Он присел на ржавую бочку, разминая поясницу. В кафе через дорогу Лида, с сигаретой в зубах, вытирала подоконник тряпкой. «Опять про тебя шепчутся, — бросила она,
Лида зажимала трубку плечом, пока раскладывала консервы по полкам. «Соседская Мурка опять у парадной сидит, – сказала Анна из второго подъезда. – Может, покормишь?» В холодильнике стояли три одинаковых контейнера с гречкой. Лида налила воду в синюю миску с надколотым краем, поставила на лестничную клетку. Внизу хлопнула дверь – кто-то забирал посылку с Ozon. Она прислушалась к шагам, но вместо
Рита вытирала прилавок в «Серебряном ковше», когда заметила, что стаканчик с мелочью исчез. В углу зала, за столиком с треснувшей мраморной столешницей, подросток в рваной куртке пересыпал монеты в карман. "Эй, Витька, — крикнула она, хватая половник, — вернешь сейчас, или я твоей бабке позвоню?" Парень замер, выронив пятикопеечную монету на линолеум, заляпанный кофейными пятнами. Рита
Антон, студент-заочник, подрабатывает сторожем в кинотеатре «Рассвет» на окраине города. Запах пыли смешивается с ароматом подгоревшего попкорна из сломанного аппарата в фойе. В третью ночную смену он натыкается на коробку с плёнками за радиатором в подсобке. Надпись на коробке: «Не выбрасывать. Семейный архив. 1987». Вместо сна Антон заряжает первую катушку в старый проектор. На экране — детский
Илья, водитель автобуса №17, закурил у открытой двери, пока Света, студентка-заочница, протирала мокрую куртку о потрескавшийся пластик сиденья. «Опять рельсы размыло?» — спросила она, разглядывая объезд через лесную дорогу. В салоне пахло бензином и мокрой шерстью — старуха с третьего ряда везла кота в клетке. Илья бросил окурок в лужу: «До конца смены — сорок минут. Пристегнись». Автобус
Виктор, старший, вернулся из города с чемоданом денег, которые пахли типографской краской. Антон, средний, встретил его на пороге дома с облупившимся кафелем: «Ты тут пять лет не был, а теперь решил мать похоронить?» Леонид и Глеб, близнецы, молча пили чай с брусничным вареньем на кухне, глядя, как Мария перебирает старые письма в ситцевом халате. Виктор бросил пачку купюр на стол: «На ремонт
Бывший следователь, теперь занявший пост прокурора, получает дело, которое вызывает у него множество вопросов. Обвиняемому грозит 27 лет заключения, и доказательства против него кажутся убедительными. Однако интуиция и опыт следователя подсказывают, что всё слишком просто и очевидно. Преодолевая давление системы и собственных коллег, настаивающих на быстром закрытии дела, он принимает смелое
Зия возвращается в свою родную деревню, нарушая волю сурового деда Дананга, чтобы попрощаться с матерью на её похоронах. Однако её истинной целью становится раскрытие давней семейной тайны — исчезновения отца, которое с детства заставляло Зию задавать неудобные вопросы. Неожиданно её приезд становится отправной точкой для возрождения Кромолео — древнего ужаса, фигуры из мрачных легенд, которая
Когда человеческие законы сменяются жестокими правилами джунглей, общество утопает в хаосе, где слабые обречены, а сильные бесконтрольно выживают за счет других. Здесь нет места милосердию, а справедливость становится пустым словом, тонущим в гуле обмана, насилия и алчности. Но среди всеобщего мрака появляется хищник, который бросает вызов этому миру. Он не следует общим правилам, его цель — не
