Лида, радистка с обожжёнными пальцами, втолкала последнюю кассету в рацию под рёв артиллерии. "Связь держится на соплях", — бросила она Ольге, которая перевязывала раненого бойца гимнастёркой, порванной на лоскуты. В землянке пахло йодом и сырым дерьмом из угла, где вместо параши стояло ведро с треснувшим ободком. Мария, закопчённая как печник, тащила из разбомбленного сарая мешок с
Лика, учительница английского из школы на Ленинском проспекте, и Андрей, разработчик мобильных приложений, три года пытались завести ребёнка. После гормональной терапии и двух попыток ЭКО в частной клинике на Никитской у них родился Саша. В три месяца Андрей, пока Лика мыла бутылочки, скачал приложение для ДНК-теста. Результат пришёл ночью: «0% совпадений». Он ткнул телефоном в спящую Лику: «Это
Лиза, 9 лет, нашла в бабушкином комоде коробку акварелей с потёртыми этикетками. Её брат Максим, 12, пытался дорисовать на обоях дракона, пока она отвлеклась. «Ты опять в мои краски полез?» — спросила Лиза, заметив синие пятна на его футболке. «Не ври, я видела, как ты Бабу-Ягу на стене дорисовывал!» Брызги краски вдруг замерцали — комната наполнилась запахом хвои и дыма. Дети оказались на опушке
Лиза, 23 года, официантка из питерской коммуналки на Петроградской, получает смс от незнакомки: *«Твой папа – мой тоже. Приезжай, обсудим»*. В крохотной кухне, пахнущей жареным луком и сыростью, мать швыряет в раковину пачку старых писем: «Сволочь! Даже квартиру в Екатеринбурге им снял, пока мы тут на макаронах сидели». Лиза снимает форму с пятном от борща, покупает билет на поезд за последние
Оля, 34 года, втирает пятно от борща на кухонном фартуке, пока Максим копается в её старом чемодане. "Ты зачем письма читаешь? – бросает она, замечая, как он разглаживает смятый конверт с харьковским штемпелем. – Это от мамы, ты знаешь, мы не общаемся". За стеной их дочь Лидка, 8 лет, стучит куклой по батарее, повторяя: "Не хочу в школу, там Сашка опять дразнится". Максим
Кирилл, инженер-электронщик из обшарпанной хрущёвки на окраине Нижнего Новгорода, обнаружил странности в показаниях домашнего счётчика за электричество. Цифры мигали в обратном порядке, а на экране старого телевизора «Электрон» мелькали кадры завтрашнего выпуска новостей. «Да ты глянь, Тань, — тыкал он жену в монитор, — вон же мусоровоз у подъезда, как вчера!» Та отмахивалась, заворачивая
Артём, фотограф из сервиса моментальных снимков «Фокус», разбирал архив и нашёл плёнку с портретом женщины в красном платье. На обороте — пятно от кофе и цифры «14.09». Он позвал коллегу Никиту: «Смотри, тут дата как в прошлый раз, когда тот мужик с попугаем приходил». Никита потрогал края снимка: «Дедуля, это «Зенит» 80-х, тут полкассеты засвечено. Бросай в коробку для потеряшек». Артём сунул
Лена, 32 года, работает корректором в маленьком издательстве в Торонто. Каждое утро покупает кофе в автомате на углу Берч-стрит — всегда латте с двойной порцией сиропа. Однажды замечает в окне квартиры напротив женщину, которая повторяет её жесты: поправляет заколку, ставит чашку на край стола. Женщину зовут Клэр, она переехала две недели назад, носит такие же серые свитера с вытянутыми
Оля, учительница младших классов из Жмеринки, каждое утро толкает синий Peugeot 206 по ухабистой улице Шевченко. «Опять аккумулятор?» – кричит соседка Марьяна, вытряхивая коврик над балконом. В автосервисе «Вектор» механик Андрей, в пятнах машинного масла на футболке, подает ей термос с кофе: «Не, на этот раз стартер. Дай два часа». Пока он копается под капотом, Оля замечает в его бардачке
Лиам, 17 лет, в рваных кедах и потертой куртке, каждый день пробирается через заброшенные гаражи за школой в Лонсдейле — пригород с разбитыми фонарями и панельными пятиэтажками. Отец, Том, вечно спит на кухне с пустой бутылкой «Jim Beam» в руке. После уроков Лиам прячется на ржавых качелях у парковки супермаркета, курит дешёвые сигареты с одноклассником Декстером. «Свалим в Даллас, — бормочет
В дождь за окном участкового управления Чикаго детектив Марта Грейвс ковыряла засохший кофе в кружке с треснувшей ручкой. На столе валялись фотографии жертвы — Джеймс Роули, 54 года, найден в своём гараже с перерезанными проводами сигнализации. «Он сам отключил систему за два часа до смерти», — бросил её напарник, Карлос Вера, тыча пальцем в распечатку звонков. Марта заметила на снимке следы
Лиза, в потёртой кожанке, копошилась в подвале дома на окраине Копенгагена. За ящиком с ржавыми гвоздями нашла блокнот брата Эмиля — страницы испещрены формулами и схемами дренажных систем. На обороте последнего листа: *«Стройка у канала — ошибка. Магнус врет»*. В кармане куртки нащупала смятый конверт с чертежами 1970-х, пахнущими плесенью. «Ты вообще спала на этой неделе?» — спросил Якоб, её
