Кирилл, бывший химик с обветренными руками, каждое утро протирал пыль с бутылок в полуподвальном магазине на улице Куйбышева. Его клиентка Марина, студентка-искусствовед в потертой куртке, зашла спросить про грузинское красное для отца-алкоголика: «Тот ваш «Саперави»… он правда не горчит?» Кирилл, переставляя ящик с крымским «Алиготе», буркнул: «Если ваш папаша опять разбавит колой — хоть «Шато»
Антон, студент-физик с потёртым рюкзаком и вечным запахом больничной каши от вчерашнего ужина, очнулся в палате с треснувшим экраном телефона. Врач Пётр Сергеевич, поправляя очки, бубнил: «По документам вы выжили, но ваши анализы… будто вас не было неделю». Сестра Лена, которую Антон помнил в жёлтом платье, теперь носила чёрную кофту и твердила: «У мамы один сын – Сергей». В общаге, где раньше
В закрытом Зареченске, за колючей проволокой, инженер-ядерщик Виктор Светлов сутками корпел над расчетами в институте с бетонными стенами. Его соседка по общежитию, медсестра Ирина Коваль, передавала ему конверты с письмами от матери, которые пахли аптечной зеленкой. В столовой за щами с кислой капустой майор Леонид Бармин из особого отдела спросил: «Почему вчера на полигоне тебя видели возле
Анна приезжает в Самару из Питера, получив ключи от трешки на Ленинградской. В прихожей натыкается на Сергея, который крутит в руках папку с выцветшими фотографиями. «Тут полгода назад сантехнику менял, а он мне… Ну, ваш папаша», — бормочет он, перебирая бумаги с печатями ЖЭКа. На кухне с отслоившимся линолеумом они пьют чай из советской кружки с облезлым оленем, пока соседка снизу стучит шваброй
Анна, пекарша из пригорода Минска, разворачивает бумажку из треснувшего имбирного печенья. Надпись: *«Ищи женщину в синем пальто на Коммунистической, 14»*. За окном грохочет грузовик с мукой, а Денис, ее сосед, чинит во дворе раздолбанную «Ладу». «Опять двигатель клинит?» — кричит Анна, вытирая руки о фартук с пятном от варенья. Он пожимает плечами: «Датчик коленвала сдох. Закажи новую запчасть,
Светлана, студентка физфака, каждую среду после пар задерживалась в лаборатории МГУ, проверяя данные с самодельного спектрографа. В её блокноте с обложкой, заляпанной кофе, появились аномалии — всплески излучения возле заброшенного завода в Люберцах. «Там либо урановый склад, либо…» — бормотала она, поправляя очки с синей оправой. Игорь, сосед по общаге, вручил ей ключи от дедовского «Жигуля»:
В деревне, где трещины по стенам расползаются, как корни, Андрей с отцом в полуразвалившемся доме ютятся. Отец, Николай, вечно бутылками закиданными ругается: «Опять в лес шляться? Папоротники твои — брехня!» Андрей игнорирует, копает в огороде ржавой лопатой, ищет старую карту с крестиком, которую мать перед смертью под половицей спрятала. По вечерам на велосипеде с погнутым крылом едет к
Сергей приезжает в деревню Покровское после смерти бабушки Марии, чтобы разобрать ветхий дом с провалившейся крышей. В старом сундуке на чердаке он находит письма 40-х годов, адресованные незнакомой женщине — Клавдии Горячевой. Его сестра Ольга, копаясь в кухонном шкафу, вытаскивает жестяную коробку: «Сереж, тут паспорт на чужое имя… Бабушка — подделка?» Соседка тетя Глаша, попивая чай с
Лиза, 19 лет, в синей куртке с оторванным карманом, каждое утро бежала через парк «Дубки» к кафе «Рассвет», где мыла полы с хлоркой. Антон, дембельнувшийся из армии с татуировкой волка на предплечье, подрабатывал грузчиком у соседнего ларька — подкатывал с шутками: *«Чайник на кухне гудит, как твой будильник. Опять проспала?»*. Вечерами они сидели на ржавой лавочке у гаража, делились пачкой «Явы»
Саша в синей куртке с оторванной молнией чинил «девятку» в гараже за рынком «Стрела», когда Даша позвонила третий раз за день: «Скинешь сотку? До стипендии два дня». Он вытер руки об штаны, глядя на пятно масла на экране телефона. Глаша в это время раскладывала пачки с гречкой в «Пятёрочке» на Ленинградской, 14, мечтая о Питере. Вечером все трое собрались в их общаге на пятом этаже: Саша принёс
Антон, Лиза и Кирилл — студенты из Питера — на вечеринке в хрущёвке на проспекте Науки. Олег, парень Лизы, лежит в ванной с разбитой бутылкой в горле. Кирилл трясёт окровавленную руку: «Чё теперь делать будем? Всё, пиздец…» Антон молча вытирает отпечатки с дверной ручки полотенцем, пахнущим рыбой. Лиза, с мокрыми от снега волосами, пытается вытащить из Олега паспорт — завтра он должен был лететь
Лера, пятнадцать лет, каждое утро выносит пустые бутылки из двушки на Ленинградке. Мать валяется на кухне, в пятнах от вина на линолеуме. Школа №134: потрепанные учебники, запах дешевого кофе из автомата. Саша, сосед по парте, в кроссовках с отклеенной подошвой, бросает: «Скинься на сигареты?» После уроков он зовет к себе — пятиэтажка у станции «Перово». Его квартира пахнет пылью, в микроволновке
