Егор чинил «Жигули» в гараже за старым Торжком, когда Лида позвонила сказать, что задержится в аптеке. «Склад проверять, опять эти коробки с анальгином валяются где попало», — буркнула она в трубку. Сын Артём, доставший с верхней полки банку с болтами, усмехнулся: «Пап, а если я в Москву рвану? Там парень с курсов говорит, в IT без диплома берут». Егор вытер руки об промасленную тряпку, бросил
Антон, в потёртой куртке с капюшоном, каждое утро развозит суши на скутере, чтобы оплатить комнату в общаге на окраине Москвы. Его сосед Кирилл, спорящий с преподом по философии в телефоне, кидает ему пакет с гречкой: «Ты опять забыл в микроволновке — воняло как в бомжатнике». На кухне трещит чайник, а Лера, в розовых наушниках, пытается перевести статью про нейросети, параллельно споря с мамой в
Алексей, бывший инженер-электронщик, копался в проводке списанного «Урала» возле заброшенного элеватора в Кашире. Его сестра Марина, медсестра из Балашихи, разворачивала консервы тушенки, обжигая пальцы о жестяную крышку. «Сахар кончился вчера, — бросила она, помешивая чай ложкой с облупившейся эмалью. — Опять как кипяток с горечью». Алексей, не отрываясь от пайки проводов, хмыкнул: «Зато от
Кирилл, водитель скорой из Екатеринбурга, три дня не мог починить печку в «ГАЗели» — в мороз возил бабушку с инсультом, завернутую в старый ковер из багажника. На заправке у Октябрьского кольца коллега Саша, вытирая сажу с лица, бросил: «Слухи с юга — опять эти квоты на бензин, с ума сойти». Кирилл молча кивнул, разглядывая трещину на лобовом стекле. Вечером, у теплотрассы за ТРЦ «Гринвич», он
Игорь Петрович, судья районного суда в Нижнекамске, каждое утро начинал с чашки растворимого кофе, насыпая три ложки сахара. Его жена, Лида, в халате с выцветшими розами, ставила на стол тарелку с яичницей: «Опять дела эти разгребать будешь?» В кабинете с отслоившейся краской на подоконнике он листал дело Алены Семеновой — продавщицы из «Магнита», обвиняемой в краже 150 тысяч из кассы. Ее
Марина вытащила из куртки Игоря смятый билет на автобус №247 до Люберец, пропитанный запахом «Примы». Сын не вернулся три дня назад — после смены в автосервисе на Шереметьевской. В его комнате она нашла ключ от заброшенного склада за рынком «Фантазия», где на полу валялись обрывки накладных с печатью ООО «Северный ветер». Соседка Лида, вынося мусор, буркнула: «Твой опять с теми урками у гаражей
Артем Соболев, детектив с шрамом на подбородке от давней пьяной драки, приехал на Малышева, 32, в шесть утра. В квартире на третьем этаже — труп Олега Гурова, бывшего майора, теперь поставщика стройматериалов. На полу — осколки хрустальной люстры, в углу — детская коляска с оторванным колесом. Артем поднял чек из-под дивана: «Аптека „Здоровье“, рецепт на клозапин». Соседка Лидия Петровна, в
Димка, щурясь от солнца, тащил чемодан с отклеившимися наклейками хоккейных клубов через дворы Бреста. Во дворе за пятиэтажкой Саша в потёртой кепке «Спартак» бил мячом по ржавым воротам, рядом Витьк жевал булку с повидлом, крошки падали на застиранную футболку. «Тебе с нами или как?» — Саша поддел мяч носком, глядя на новичка. К вечеру Димка уже бежал с ними по пустырю, обходя осколки бутылок,
Виктор Морозов, тридцать два года, приезжает в Москву из Екатеринбурга после удачного кастинга в сериал. Вместе с ним на платформе — рюкзак с бутербродами от матери, потрепанный томик Чехова и галстук с пятном от борща. Первая ночь в общежитии ВГИКа: Артем, сосед по комнате, разливает дешевое вино по пластиковым стаканам, рассказывает, как за три года научился «не светиться в кадре, если не
Наташа, 16 лет, втирает камфорное масло в онемевшие ноги матери, пока та молча смотрит в потолок хрущевки. После смены в аптеке на улице Горького подбирает потрескавшуюся иконку с ликом Николая Угодника возле заброшенного гаража — завернула в полиэтиленовый пакет из-под гречки. Наутро мать впервые за два года пошевелила указательным пальцем. "Галя, срочно приходи — мама двигается!", —
Виктор, электрик из Подольска, заметил, что в его пятиэтажке на улице Гагарина счётчики крутятся в обратную сторону. Проверяя щиток в подвале, он наткнулся на перемотанный кабель — изоляция была синей, как на старых троллейбусных проводах. «Ты тоже без света?» — спросила соседка Аня, спускаясь по лестнице с пакетом из «Магнита». В её квартире 24 часа гудел холодильник, хотя розетка была
Сергей, бывший моряк с татуировкой якоря на предплечье, разгружал ящики в одесском порту, когда заметил, что в контейнерах с рыбой лежат свёртки в чёрном целлофане. Рядом с причалом, где в лужах блестело машинное масло, к нему подошёл Виктор в кожаной куртке, жевавший семечки: «Деньги не пахнут, Серёжа… Молчишь — получишь долю. Откроешь рот — найдут в лимане». На следующий день Сергея вызвали в
