Кахе тридцать четыре, он три месяца назад переехал из Тбилиси в Краснодар, работает в автосервисе. Его мать, Натия, каждое утро звонит с вопросами про свадьбу: «Ты договорился с рестораном? Гия будет шафером, да?» На рынке «Кубанский привоз» Каха торгуется за ящик гранатов — тётя Ламара требует, чтобы на столах стояли её любимые фрукты. В углу палатки продавец в заляпанном фартуке режет баранину,
Джейк Моррисон, водитель грузовика из Невады, обнаружил в треснувшем бардачке конверт с фотографиями чужой жены. Внутри – записка: *"Тысяча баксов за неделю, или они пришлют Эмили"*. Кофе в его термосе остыл, пока он звонил брату-полицейскому: *"Лукас, тут хреново. Мне нужны камеры у школы"*. На следующий день, разгружая ящики с консервами на складе №12, он заметил серый седан
Марина, 32 года, каждое утро брала бежевый кофе из автомата в офисе банка на Ленинском проспекте. В метро утром 5 марта к ней подошел парень в сером свитере — представился Артемом, сказал: *«Через переход налево успеешь на автобус, здесь пробка из-за ремонта труб»*. Она побежала, не спросив, откуда он знает её маршрут. В кабинете начальник Сергей Петрович стучал ручкой по столу: *«Отчет должен
Андрей, водитель маршрутки из Твери, после ссоры с женой Ольгой выходит из пятиэтажки, прихватив старый рюкзак с тетрадями. «Надоело быть тенью», — бормочет он, разглядывая трещину на лобовом стекле. В автобусе пахнет махоркой и мокрым клеёнкой. По дороге в Москву он вспоминает, как Ольга швырнула в него ключами: «Ты даже сына на футбол не отвел!» В столице селится в комнатке на Люблинской, где
Оксана, официантка из кафе возле киевского вокзала, в пятницу вечером пересчитывала чаевые в подсобке. На пальто видела пятно от борща — не отстиралось с прошлой недели. «Снова коммуналку задерживаю, — сказала она повару Гене, разминая затекшие плечи. — Мать звонила: в селе крыша протекает, денег просит». В это время Андрей, электрик из Житомира, в засаленной куртке торговался на Балчуг-маркете
Мария, 12 лет, переехала с родителями и младшим братом Лукасом в ветхий двухэтажный дом на окраине Сан-Паулу. Отец, Эдуардо, вкалывал на стройке, пытаясь восстановить протекающую крышу, пока мать, Изабел, разбирала коробки с посудой. В первой же ночь Лукас нашел в кладовке ржавый велосипедный звонок — "Это же дедушкин!" — но дед умер до их рождения. На втором этаже, за обоями в
Майор Семенов, с щетиной в три дня, перебирал проводку в подвале штаба на Ленинградском шоссе. Рядом капитан Ирина Волкова, в мятом кителе без погон, сверяла списки: «Семен, часы синхронизированы? Проверил трижды?». Он кивнул, поправляя очки с заклеенной дужкой — остатки снаряда под Харьковом. В углу генерал Крюков, пахнущий камфорным спиртом, жевал черствый пряник, бурча в трубку: «Дача в
Кирилл, 23 года, с выцветшим шрамом над бровью, разгружал ящики на уфимском мясокомбинате, когда получил смс от Дениса: *"Стадион у реки в 19:00. Без опозданий"*. Тренер-неудачник, проваливший карьеру в Красноярске из-за пьяной драки, собирал сборочную команду из разнорабочих и студентов-заочников. На первой тренировке Оля, медсестра с перебинтованной рукой, спорила с ним у ржавых
Эмили, рыжая девушка в очках с треснувшей левой линзой, перебирала стопки потрепанных книг в подвале магазина "Черчвелл" возле станции Моргейт. Запах плесени смешивался с ароматом старого чая в термосе, который она принесла из дома. Лиам, ее сосед с татуировкой ящерицы на шее, ворвался с коробкой, едва не задев висящую люстру из оленьих рогов. "Опять не спал? — Эмили щелкнула
Санкт-Петербург, осень. Антон, 35 лет, менеджер в рекламной конторе на Лиговке, три дня не меняет рубашку — в пятнах от кофе и соевого соуса с вок-закусочной рядом. Утром в офисе, пока чинит сломанный принтер скотчем, коллега Марина тычет в монитор: «Смотри, опять этот идиот из «Глории» пишет — шрифт Comic Sans в макетах не одобряем. Че отвечать?» Антон глотает холодный раф из бумажного стакана:
Джейк Торрес, аналитик из чикагской конторы «SafeGuard», заметил аномалию в полисе клиента — повторяющиеся выплаты за сгоревший склад в промышленной зоне. За чашкой кофе с прогорклым вкусом он показал экран Миа Рейес, коллеге из отдела расследований: «Смотри, третий раз за год тот же адрес. Арендатор — Оливер Грэй, но фото в документах не совпадают». Миа, достав сигарету из-за наушников,
Марьяна, 23 года, каждое утро ехала из общежития на Троещине в кафе на Оболони. В маршрутке №181 поправляла потёртый шов на сумке — там лежали недописанный конспект по бухучёту и гематоген для младшего брата. Олег, её парень, встречал её после смены у метро «Позняки» с пакетами из «АТБ»: «Снова макароны? — А ты хотел суши, как в том их сериале?» Они смеялись, но в автобусе он трижды проверял
