Джейк Морган, пятнадцати лет, находит в гараже отца потёртый блокнот с координатами и надписью *"Они не ушли"*. Его сестра Лила, в рваных джинсовых шортах и с аэрозольным баллончиком в руке, смеётся: «Думаешь, папаша тут клад зарыл? Взял бы лучше деньги из банки для пиццы». Координаты ведут к заброшенному элеватору на окраине городка Бриктон, где брат с сестрой натыкаются на ржавый
Джейк, 12 лет, пишет письмо «Сатане Клаусу» вместо Санты по ошибке — адрес на конверте смазался от горячего шоколада. Он просит спасти младшую сестру Эмму от лейкемии, но письмо попадает Люциферу, сбежавшему из ада в ржавом грузовике с фальшивыми оленьими рогами. Тот оседает в заброшенной церкви под Бейкерсфилдом, выдает себя за волонтера в рождественской ярмарке. Медсестра Лиза, ухаживающая за
Мег, в потёртом худи с пятном от чая на рукаве, каждый ведер загружается в «Королевство Веблона» со своего дивана в Брикстоне. Её соседка Никки, с розовыми наушниками на шее, орет в микрофон: «Айзек, твой маг опять агрит босса без зелий!» — пока её парень Марк пытается прикрутить полку на кухне, закатив глаза. В игре они штурмуют подземелья ради лута «Пламя Феникса», а в реальности Мег забывает
Ася, ветеринар из Турина, находит в парке Силио труп овчарки с вздувшимся животом и фиолетовыми прожилками на коже. В кармане ее синего халата гудит телефон — брат Лука, полицейский, просит проверить больничные архивы: *«Вчера привезли мужчину с такими же симптомами. Сбежал через два часа, оборвал капельницу»*. В морге Ася втирает в перчатки спирт, пока патологоанатом Марко вскрывает грудную
Лето в Хоукинсе выдалось влажным: вентиляторы гудели в окнах, а ребята торчали в Starcourt Mall, где Стив и Дэстин втирали гостям про «мороженое с жидким азотом». «Этот розовый комок — не еда, это химическая авария», — бурчала Робин, вытирая стойку. Тем временем Одиннадцать и Майк ссорились у фонтана: «Ты пялишься на ту девчонку из киоска с пончиками», — тыкала пальцем Джейн, а Майк краснел: «Это
Раджвир Сингх, инспектор из Джайпура, в пятницу вечером обнаруживает пропажу дочери Аарти. В её комнате остаётся разбитая рамка с фото школьной экскурсии в форт Амбер, а под кроватью – обрывок карты с пометкой *«колодец за храмом Кали»*. На базаре возле лотка с шафраном старик-торговец бормочет: *«Девочка в синем платке спрашивала дорогу к старым катакомбам… Там теперь только крысы да бродяги»*.
Ли-Чен, сотрудница архива в Тайбэе, находит в коробке с документами 1950-х годов сверток с обветшалой веревкой, сплетенной узлом в форме цветка лотоса. На обороте фотографии из того же ящика она замечает группу рабочих в одинаковых синих комбинезонах, стоящих перед полуразрушенным заводом — у одного из мужчин на шее та же веревка. «Это не просто мусор», — бормочет она, переворачивая снимок, где
Эмили, 23 года, протирает стойку в закусочной *Метро-Гриль* на окраине мегаполиса, когда в дверь вваливается Калеб в потрёпанной кожаной куртке. «Опять пропали двое с района», — бросает он, разворачивая карту с метками: красным крестиком зачёркнуты кварталы возле старой электростанции и доков. Она закатывает глаза, доставая из-под стойки свёрток с обгоревшими перьями — находка прошлой ночи в
Клэр Мерсер, детектив из захолустного городка Блэк-Рок в Миннесоте, разбирает папки с фотографиями 1998 года. На кухонном столе — термос с остывшим кофе, рядом лежит школьный альбом, обведенные лица: Сара Леннокс, Майкл Брайт, Дженна Холт. Все они мертвы. Напарник Том Реннер, доедая бублик с крем-сыром, тычет в отчет: «Опять эти пятна ржавчины на одежде жертв. Как с того склада у реки». Клэр
Джек Сполдинг, бывший морпех с шрамом над левой бровью, целыми ночами колесит по задымленным улицам Филадельфии в старой «Краун Виктории». В бардачке — фотография дочери-подростка Лизы, которая живет с бывшей женой в Трентоне. Однажды в салон садится мужчина в мокром плаще, пахнущий хлоркой: «Вези на Пайн-стрит, 230. Быстро». Через пять минут на заднем сиденье остаётся кейс с пачками
Куки, рыжеволосая девушка в потертой кожаной куртке, каждый день объезжает на синем мопеде пыльные улочки Панаджи. В рюкзаке за спиной — посылки для отеля «Золотой ракушка», пачка сигарет «Wills» и тетрадь с адресами. «Снова опоздала на сорок минут!» — хрипит в трубку менеджер аптеки на Мирамар-роуд, пока она, прикусив губу, втискивает коробку с лекарствами в переполненный почтовый ящик. Дома
Лайла, 27 лет, бармена в кафе на углу 5-й авеню и Харпер-стрит в Чикаго, три недели подряд просыпается с ожогами на левой руке. В её снах — коридор с зелёными обоями, запах мокрого асфальта и голос, повторяющий: *«Ты же видела, что он сделал с кошкой»*. По утрам она находит в кармане курки гнилых вишен, хотя в городе их не продают. Марк, коллега с татуировкой осьминога на шее, однажды замечает
