Василий и Андрей выгружают чемоданы из старой «таврии» перед домом с облупившейся голубой краской. В прихожей пахнет сыростью и вареньем из яблок, которое мать не успела закрыть. На подоконнике в глиняных горшках — засохшие стебли лилий, их лепестки крошатся при прикосновении. «Ты помнишь, как она поливала их каждый вечер?» — Андрей проводит пальцем по пыли на комоде, где стоит фотография в
Марко ковыряет ржавый якорь ногтем, пока Джузеппе из портовой лавки суёт ему конверт. «Винченцо сказал: или подписываешь бумаги, или лодку в щепки». Ветер с залива треплет листы — договор на продажу участка возле маяка, где дед Марко чинил сети. Вечером в таверне «Сирена» Лючия разливает граппу старикам, шепчет Марко: «Полиция вчера у Розарио весь улов конфисковала. Говорят, креветки ядовитые».
Шериф Элайджа Карвер в Блэк-Пайне каждое утро начинал с кофе из забегаловки «Джейн’с», пока не пропал 16-летний Тайлер Грей. Мать мальчика, Барбара, втиснулась в его кабинет, пахнущий пылью и латексными перчатками: «Вы неделю ищете, а он даже в соцсетях не появлялся». Элайджа пересмотрел записи с АЗС, где Тайлер покупал энергетики, но на плёнке — только статичные деревья у шоссе. Тем временем
Кора Маккей, бывшая куртизанка с татуировкой койота на запястье, и Элси Роу, глуховатая на одно ухо из-за взрыва динамита, патрулируют окрестности Тумстоуна на мулах. Вместо койотов на пыльных улицах находят разбитые витрины лавки аптекаря Харриса — стекло в щепках, следы когтей на прилавке. "Эй, Элси, глянь-ка — это не наши стервятники", — бормочет Кора, поднимая обрывок кожи с
Оксана, 34 года, раскладывала консервы в шкафу бабушки Нины из квартиры на улице Гоголя, 15. В комнате пахло камфорным маслом и старыми книгами. «Опять колени?» — спросила она, поправляя выцветшую скатерть с вышитыми петухами. Бабушка махнула рукой: «Сын из Дрездена пришлет лекарства». Оксана молча доедала холодный борщ, глядя на трещину в потолке — та напоминала очертания Карпат. Завтра нужно
Майя, 17 лет, моет столики в кафе "У Джека" после уроков. Её младший брат Эйден постоянно прячется за стойкой, читая потрёпанный учебник по астрономии. «Опять твоя училка звонила, — бросает Майя, выжимая тряпку. — Говорит, ты прогулял химию». Эйден хмурится, перелистывая страницу: «Там всё врут про состав метеоритов». По вечерам они идут через промзону к дому-трейлеру, где отец чинит
В дождливый октябрьский вечер инспектор Антуан Лефевр, с мокрым плащом, прилипшим к сапогам, копался в бумагах на столе, заваленном пустыми стаканами от абсента. Его напарник, Марсель Дюран, щурясь от дыма дешевой сигареты, бросил на стол фото трупа девушки с синяком в форме полумесяца на шее: *«Нашли у мельницы Мулен-де-ла-Галетт. В кармане — обрывок афиши кабаре «Черный кот»»*. Антуан вытер
Оксана, сорока двух лет, разгружает банки со свекольным салатом на консервном заводе в Коломые. После смены заходит в «Росток» купить дочери Алисе новые кроссовки — старые порвал соседский пёс, пока она выносила мусор. «Ты опять в кредит полезла?» — Алиса, пятнадцать лет, щёлкает семечки на кухне, глядя на коробку. Мать молчит, чинит провод чайника изолентой. Через неделю Алиса находит в шкафу
В глубинке Йоркшира фермер Клайв Харгривз, в засаленном комбинезоне и с ведром корма для свиней, натыкается на сломанный трактор. «Опять эта ржавая железяка!» — бормочет он, пнув колесо. В это же время в Лондоне депутат-евроскептик Джеральд Бриквуд, поправляя галстук с флагом Британии, готовит речь для парламента. Его секретарша Лора, перебирая бумаги с пятнами кофе, закатывает глаза: «Сэр, вы
Элис Меррик, адвокат из Перта, втирает мятную жвачку в ладонь, пока ждет Ника Дженнера возле школьных ворот. Он приезжает на старой Toyota, в спецовке с пятнами краски. «Твой сын что-нибудь сказал?» — бросает Элис, глядя на его потрескавшиеся пальцы. «Не ваше дело», — Ник отворачивается, зажигая сигарету. Их дети — 16-летние Лайла и Джейкоб — исчезли после вечеринки в заброшенном складе у реки. В
Эдвард фон Тальберг, младший принц захудалого балтийского королевства, впервые оказывается в Бруклине с чемоданом монограммированных рубашек и серебряным чайным сервизом. Его кузина Эмили, работающая ночами в баре *The Rusty Anchor*, встречает его на углу 7th Avenue с ключами от съемной двушки — линолеум на кухне треснул, а душ требует десяти кварталов. «Ты серьезно привез пряники в жестяной
Эмили, младший архитектор из Бостона, три дня назад залипла в приложении *HeartLink*. К полудню 14-го она уже третью юбку примеряет перед зеркалом в съемной однушке на Элм-стрит. «Ты выглядишь… как глазированный пончик», — сморщила нос ее соседка Лиза, разбрасывая по дивану коробки с китайской едой. В цветочной лавке *Petals & Thorns* Джейк, сын владельца, к пяти вечера собрал 47 букетов.