Рокировка (1 сезон)

Кирилл, щурясь от тусклого света настольной лампы, переставлял потрескавшуюся лакированную пешку на картонной шахматной доске. Его бабушка, Мария Семёновна, хрипло кашляла за тонкой перегородкой кухни, помешивая гречневую кашу на газовой плите 70-х годов. «Опять в своё королевство сбежал?» — бросила она, вытирая руки о фартук с выцветшими ромашками. В школе на уроках одноклассники дразнили его «ходячим гуглом» — он молчал, запоминая узоры трещин на потолке спортзала. Всё изменилось, когда Аня, новенькая из коттеджного посёлка за МКАДом, нашла в его рюкзаке потрёпанный учебник «Эндшпиль Капабланки». «Ты же видишь на пять ходов вперёд, — прошептала она, разглядывая его через очки в синей оправе. — Поможешь мне... вернуть кое-что?»

Они провалились сквозь люк в подвале старой библиотеки на улице Гастелло, где пахло мышиным помётом и мокрым картоном. Вместо парт — чёрно-белые плиты, засыпанные игольчатым инеем. Фигуры в ржавых латах преследовали их до обледенелой рощи, где Черная Королева с лицом завхоза школы щелкала замёрзшими ключами: «Мат поставлю — вернётесь в лужицы с асфальта». Аня, сдирая колготки о колючую проволоку, вытащила из кармана куртки рыжую отвёртку: «Ломай цепь, пока я отвлекаю их твоим «английским началом». Снег хрустел под ногами как битое стекло, когда они бежали к свету теплопункта — единственному жёлтому окну в квартале хрущёвок.